– Пойдемте, товарищ полковник, досыпать! Если что случится, дежурный разбудит.
Яков Иванович сбросил сапоги, ремень и, не раздеваясь, лег на кровать.
«Почему так спокойно? Обычно при переброске шпионов в другом месте действуют отвлекающие внимание силы…» – подумал он, но тут же заснул.
Ему снилось: вот он лезет на высокую колокольню посмотреть, что делается за Бугом. Только взобрался на площадку верхней звонницы, как в чистом небе загрохотал необыкновенной силы гром. Молния ударила в самый большой колокол – и громадина со звоном бухнулась вниз, подняв в небо черную тучу земли. Сильный ветер разогнал пыль, и в небе со стороны Буга показалась туча чужих самолетов. Он закричал: «Тревога! Враг! В ружье!» – но на его команду почему-то никто не откликнулся…
Яков Иванович проснулся от собственного крика. В горле пересохло. Приподнявшись, он услышал за стеной взволнованный голос Карпова, кричавшего в телефон:
– Поднять батальон по тревоге!
Не успел Яков Иванович натянуть на себя сапоги, как раздался взрыв, дом качнулся, со звоном полетели стекла. Железнов выскочил во двор. В небе на высоте около двух тысяч метров в сторону Жабинки шли группы белых самолетов с черными точками на плоскостях. Железнов понял, что это черные кресты фашистов издали кажутся точками. Слышались дальние разрывы. Вслед за Железновым во двор выбежал одетый по-походному Карпов:
– Что это, товарищ полковник? Неужели война?
– Похоже, что так! – ответил Яков Иванович, не отрывая взгляда от самолетов.
– А может, провокация? Вроде того, как японцы на Хасане?.. – волновался Карпов.
– Нет, на провокацию не похоже.
– Что же теперь делать, товарищ полковник? Я в такой обстановке впервые!..
Железнов не знал, что ответить Карпову. Ему самому следовало немедленно ехать в штаб армии и по телефону связаться с округом: по мобилизационному предписанию он должен явиться в штаб фронта. Но, видя волнение комбата, которое в конце концов могло привести к полной растерянности, он решил Карпова не оставлять. Если это война, нужно побыть с ним на первых порах, пока он не обстреляется.
– Перво-наперво доложите о случившемся командиру полка, – спокойно ответил Железнов.
– Да, да! – спохватился Карпов и закричал телефонисту: – Вызывайте полк!
Из сеней сразу послышался голос телефониста.
– «Крепость»!.. «Крепость»!.. – вызывал он. – Я – «Копна»!.. Я – «Копна»!..
Карпов не отрывал глаз от Железнова, ожидая, что еще тот ему скажет.
– Я остаюсь с вами, товарищ капитан! – произнес Железнов.
– Спасибо, товарищ полковник! – обрадовался Карпов и крепко сжал руку Железнова.
Над рощей вдруг с треском разорвался снаряд, потом другой, третий. Это был артиллерийский обстрел лагеря. Карпов растерянно посмотрел на Железнова.
– Главное, дорогой мой, не волнуйтесь… Возьмите себя в руки. – Железнов обнял Карпова. – Батальон надо срочно перевести в другое место, по-моему, вон в ту маленькую рощу. Ваше расположение наверняка у них засечено. Я полагаю, что это только пристрелка. Минут через пятнадцать они откроют настоящий огонь… Сейчас же вызывайте туда, – он показал на кусты, за которыми скрывался сарай, – командиров и политруков. Штаб переведите на КП… – Зажав рукой свой подбородок (так легче, казалось, собраться с мыслями), Железнов сосредоточенно следил за Карповым, который уже отдавал связному приказание. – Главное сейчас – держать границу.
– Я это понимаю, товарищ полковник, – вздохнул Карпов. – Но ведь нас мало – всего батальон! Части укрепрайона еще не отформировались…
– Батальон должен выдержать наступление врага, численность которого в пять, в шесть, в десять раз его превосходит…
На пороге появился взволнованный телефонист.
– С полком связи нет, товарищ капитан, – сказал он.
– Конного! – приказал Железнов и сам же себе ответил: «Конный не скоро доскачет…» – Машину! – крикнул он дежурному. – Только так, – это он говорил больше для себя, чем для Карпова. – Другого выхода нет!.. Надо как можно скорее связаться с командиром полка.
Солдаты вынесли из дома стол, табуретки и поставили их в дальнем углу усадьбы под старой яблоней. Сюда же подтянули телефон.
