«Йоа» вышла из Норвегии в июне 1903 года, и ей потребовалось менее трех месяцев, чтобы благополучно бросить якорь в маленькой гавани на южном берегу острова Кинг-Вильям, совсем близко от того места, где обреченные люди Франклина пересекали пролив Симпсон. И там, где не сумели пройти крупные морские экспедиции первой половины XIX века, располагавшие огромными людскими ресурсами и целыми флотилиями, удалось проскользнуть маленькому суденышку Амундсена, которое с почти смехотворной легкостью преодолело ледяные преграды. Правда, фортуна улыбнулась Амундсену: ледовая обстановка в 1903 году сложилась для него удачно. Но истинный секрет успехов норвежца заключался в освоении им наследия Нансена и Холла, которые показали, как надо, уступая стихиям, уклоняться от их лобовых атак.
«Йоа» провела в арктической гавани два года, пока Амундсен и шестеро его товарищей занимались изучением земного магнетизма и санными походами. Но летом 1905 года она опять пошла на запад под парусами, прокладывая себе путь между островом Виктория и континентальной Канадой.
8 августа, в 8 часов утра, «Йоа» была у острова Банкс, когда вахтенный вдруг увидел впереди парус. «Йоа» подошла к незнакомцу, который оказался американским китобойным судном, добравшимся сюда из Тихого океана через Берингов пролив.
Амундсен, находившийся в кабине внизу, услышал возглас: «Вижу корабль!» и тотчас понял, что его маленькое суденышко осуществило мечту, окрылявшую арктических мореплавателей четыре столетия: «Йоа» прошла западным морским путем.
Тем временем «Фрам» под командой Отто Свердрупа, который был капитаном этого судна во время ледового дрейфа Нансена, внес свою лепту в скандинавский tour de force[123] в арктических водах. В 1898 году Свердруп провел «Фрам» через пролив Смит в бассейн Кейна. Затем, используя этот бассейн в качестве плавучей базы, он исследовал большую часть острова Элсмира и весь архипелаг, которому присвоено его имя, самый близкий к Северному полюсу. За четыре года Свердруп, используя опыт Холла, обошел 150 тысяч квадратных миль и нанес на карту эту последнюю крупную территорию Северной Америки, остававшуюся еще не исследованной[124].
В последнем десятилетии на стыке двух веков ведущую роль в арктических плаваниях выполняли норвежские моряки. Они взяли на себя эту роль по праву, ибо ровно 900 лет назад их предки-норманны, располагая судами несколько меньших размеров, чем «Фрам» или «Йоа», были первыми европейцами, пересекшими северо-западные моря и вклинившимися в оборонительные барьеры льдов. И норманны тоже одерживали свои победы над ледовыми бастионами, не ввязываясь в открытый бой.
В первом десятилетии XX века в северных водах появились корабли и люди новой страны. То были канадцы, которые с запозданием проявили интерес к своим арктическим землям и морям. С 1904 по 1911 год капитан Жозеф Бернье — командир парохода «Арктик» — совершил четыре примечательных плавания во льдах. Бернье не только прошел по всем путям своих предшественников — исследователей Арктики, но чуть не завершил плавание Северо-западным морским путем по северной трассе через проливы Ланкастер, Мелвилл и Принца Уэльского. В 1908 году «Арктик» достиг того пункта, где Мак-Клур в 1851 году бросил свой корабль после попытки форсировать проход с запада. «Арктик», скорее всего, довольно легко завершил бы плавание этим путем, но Бернье выполнил инструкцию не следовать дальше и возвратиться в восточные воды.
К 1911 году, когда Бернье совершил свое последнее выдающееся плавание в северных широтах Арктики, снова наступило затишье в борьбе кораблей со льдами. Китобойный промысел прекратился, и те немногие китобойцы, которые уцелели в борьбе с паком, ржавели в портах, давших им последнее пристанище. Состязание за честь первым попасть на Северный полюс прекратилось, хотя остались сомнения в том, что кто-либо из двух соперников действительно достиг этого эфемерного объекта. Назревала первая мировая война, и более десяти лет не предпринимались новые исследовательские плавания из «Западного моря» в арктический пак.
