Опять лесть. И он раскусил ее, потому что уже не распух от удовольствия, а прибегнул к запугиванию:
– Однако, ваше сиятельство, вы паче чаяния в обморок упадете, коль увидите, к примеру, кровь. А трупы так и вовсе безобразные встречаются, после ночами даже приставам снятся.
Кого напугать решил – Марго?
– У меня нет привычки падать в обмороки, да и трупов я не боюсь, – не оправдала она его надежд. – Значит, договорились, Виссарион Фомич? Едва случится тяжкое преступление, вы тотчас пошлите за мной. Не волнуйтесь, я только в сторонке постою да погляжу, вам не помешаю.
– Добро, сударыня, – недобро нахмурился он.
Ростовцев удалился в комнату отдыха, где находились одни мужчины, которые тоже любили посплетничать не менее женщин, однако называли это «беседой в узком кругу». Круг действительно был узок, по чистой случайности в комнате отдыха собрались приятели Ростовцева, в очень незначительном числе, – трое. Возраста примерно все одного, кроме Баенздорфа, который был старше лет на пятнадцать, а то и более. Войдя, Николай Андреевич услышал последние фразы, произнесенные Белевым:
– А привлекает загадка. Она почти неуловима, таинственна и далека.
– О чем речь, господа? – полюбопытствовал Ростовцев.
– Вы разве не слышали о таинственной незнакомке, взбудоражившей мужчин? – ответил вопросом на вопрос самый молодой – тридцатилетний Казарский.
– Не слышал, – сказал Ростовцев, опускаясь в кресло.
– В городе объявилась женщина, кто она – никто не знает, – говорил Белев, при том глаза его блестели азартом, как за ломберным столом. – Гуляет по улицам ночами и, представь, ее можно взять на ночь.
– Ах, так это уличная девка! – презрительно бросил Ростовцев.
– Не скажи, – протянул сорокалетний отец семейства Белев, отличавшийся тихим голосом, тихим характером и тихими манерами. – Она не уличная девка, она уличная богиня. Один мой знакомый провел с нею ночь и говорит, что ничего подобного с ним в жизни не случалось. Пардон, мы здесь в тесном кругу, оттого позволю себе говорить откровенно. Она... – Он еще понизил голос, перейдя на полушепот. – Она не просто отдается, словно дешевая девка, она любит в это мгновение и страстно желает мужчину. Представь, что из этого следует.
– Ловко и умно разыгрывает страсть, – отнесся скептически к восторженным словам Ростовцев. – Деньги берет?
– Берет, – кивнул Белев. – Но не каждого одаривает собою.
– Что значит – не каждого? – спросил Ростовцев.
– Не со всяким пойдет, лишь с тем, кто ей по нраву придется. – Пренебрежительный ответ принадлежал Баенздорфу. Кажется, он тоже не увлекся слухами о девице легкого поведения.
– Да-с, господа, не с каждым, – подтвердил Белев и мечтательно продолжил: – Думаю, возраст играет в ее выборе роль. Она изысканна, трепетна, с упругим молодым телом. Почти не говорит, а коль говорит, то шепотом. Не велит зажигать огня, все происходит в темноте, но, господа, эта женщина знает толк в любви.
– Помилуй, может она дурнушка, – захихикал Баенздорф. – Оттого и любит темноту, чтоб никто не увидал, как она безобразна.
– Ошибаетесь, – с жаром, что вовсе не соответствовало его репутации тихони, возразил Белев. Так на то и поговорка: в тихом омуте черти водятся. – У нее нежное лицо, губы, что лепестки, руки, словно...
– Ты, друг мой, знаком с ней? – ехидно спросил Баенздорф.
Ростовцев спрятал усмешку за наклоном головы, но его усмешка предназначалась Баенздорфу, которому осталось лишь вспоминать о сладком грехе, оттого он исходил желчью.
– Нет! – воскликнул Белев, а все пришли к выводу, что он успел отведать разврата. – Мой знакомый рассказывал, я всего лишь передаю его впечатления.
– Где ж она бывает? – задумчиво произнес Казарский, будто собирался немедленно кинуться на поиски девицы.
– Отыскать ее весьма затруднительно. Мой знакомый охотился за нею три недели, – ответил Белев со вздохом сожаления. – Но был вознагражден сполна. Говорит, дама горяча, а фантазии ее безграничны. Вы меня понимаете?
– Будет вам об уличной гризетке весь вечер толковать.
Ростовцев огляделся по сторонам. В дальнем углу, в кресле, закрытый тенью, сидел еще один мужчина – Долгополов. Николай Андреевич не был дружен с ним, а тут такая интимная тема, которую прилично обсуждать лишь с приятелями, да и то не со всеми. Долгополов продолжил тоном женоненавистника:
