«Ты и это можешь?»
Снова короткий смешок, довольно злой.
«Как всякий человек, он спит. И видит сны. Я всё увижу и узнаю, мой милый»
* * *
— …Ап! Отбито. Ап! Нападай!
Деревянные мечи сталкивались с сухим треском. Оба партнёра пребывали в одних холщовых штанах, прыгая, как дерущиеся коты. Неплохо, совсем неплохо, подумал рыцарь, ловя и отбивая быстрые, чёткие удары. Да что там неплохо — парень вполне мог бы служить в королевской гвардии. Хотя гвардейцы нынче пошли не те, и при дворах всё больше в чести родословная, а не личное бесстрашие и умение владеть мечом…
— Ну всё, Патрик, хватит! Уфф…
Наставник и ученик разом опустили мечи.
— Должен сказать вам, сэр Перуэй… — грудь шотландца, блестящая от пота, часто и сильно вздымалась, — вы непробиваемы, как стена замка…
— Не бывает таких стен, Патрик, которые нельзя было бы пробить, — улыбнулся рыцарь, снимая с цепочки серебряный кувшин рукомойника и склоняясь над медным тазом, — Ну-ка, полей мне!
Некоторое время они мылись, отфыркиваясь от удовольствия. Солнце било в частый оконный переплёт, преломляясь в разноцветных стёклах мини-витража, и вода в тазу колебалась, щедро разбрасывая солнечные зайчики по потолку каюты. Корабль шёл ровно, будто бы даже чуть пританцовывая на некрупной балтийской волне, и свежий юго-западный ветер давал надежду на скорое окончание пути.
Никогда ещё Первею не доводилось путешествовать с таким комфортом. Ему с Патриком была выделена отдельная каюта в кормовой пристройке, настоящая каюта с окнами в частых стеклянных переплётах, с персидским ковром на полу и свечами в серебряных трёхсвечных подсвечниках.
Большой датский корабль шёл в Новгород по торговым делам, но, разумеется, капитан не мог отказать его сиятельству, и взял на борт двух пассажиров. Целыми днями Первей и Патрик занимались теперь магией и фехтованием, скрытые от глаз команды.
В дверь постучали, и на пороге возникла веснушчатая мордочка местного юнги.
— Не желаете ли завтракать, господа? Господин капитан приглашает вас…
— Разумеется, мы примем любезное приглашение господина капитана, — широко улыбнулся Первей.
Стол в капитанской каюте был сервирован лишь немного проще, нежели в столовой господина датского посланника по особым поручениям. А ведь ещё каких-то полвека назад всё было иначе, подумал рыцарь, разглядывая плетёную из витой серебряной проволоки ажурную вазу с фруктами и бокалы венецианского стекла. Тогда пассажиры ели отдельно, капитан же разделял свою трапезу с командой, согласно древним традициям викингов. Одна команда — одна семья…
— Доброе утро, господин капитан! — первым поприветствовал хозяина каюты рыцарь, склонив голову в знак уважения. Патрик старательно повторил светские манеры наставника, и Первей чуть улыбнулся — всё правильно, парень, светские ухватки порой могут быть важнее умения махать мечом.
— Доброе утро, господа! Хорошо ли спалось? — капитан, могучий русоволосый мужчина с руками толщиной в ляжку взрослого человека, являл собой само радушие.
— У вас великолепный корабль, мастер Рагнарссон, и спать тут спокойнее, нежели на русской печке — Первей вновь учтиво склонил голову, садясь на предложенное место. — Я даже забыл, что нахожусь в море.
— Да, «Ласточка» ходит неплохо, — хмыкнул Рагнарссон. — Чтобы конкурировать с вездесущей Ганзой, герр Перуэй, нужно иметь корабли не хуже. Знаете, что самое главное в корабле? А, юноша?
— Ээээ… Скорость? — Патрик был явно застигнут врасплох. — Или эта… как её… остойчивость?
— Возможно, господин капитан имел в виду трюм, — улыбнулся Первей.
— Верно! Что значит бывалый человек, — засмеялся капитан. — Судно может ходить, как ветер, и быть непотопляемо, как запаянный медный поплавок, но если в трюм можно запихать лишь скудные пожитки команды, команда та сожрёт корабль не хуже морского червя, что свирепствует в южных водах. Вы, должно быть, занимались когда-то торговлей, герр Перуэй?
— Бывало, — улыбнулся рыцарь. О том, что эти торговые операции отличались некоторой специфичностью, он уточнять не стал. Торговля есть торговля, в конце концов, и медные пуговицы ничуть не хуже прочих товаров.
