— М-молодец, Бронислав! Вина! Все пьют!
— Твоё здоровье, Якуб!
— Да, я тако-ой! — хозяин замка уже мотал головой не хуже вола, но сидел довольно прямо.
— А теперь нашу, польскую! — требовательно возвысил голос пан Якуб.
— А давай! — не стал спорить Первей.
Выбранная паном для исполнения песенка была столь похабной, что её постеснялись бы петь даже в самой грязной корчме, но по счастью сие творение оказалось рыцарю известно, и он старательно подпевал хозяину замка вместе с остальными гостями.
— Браво! — первым крикнул рыцарь, и гости подхватили, — Браво, браво!
— А ну, вина! Все пьют!
Далее последовала песня не то пиратов, не то просто разбойников — впрочем, Первей не особо вникал. Сейчас главное, слить как можно больше вина под лавку.
— … Знал бы ты, Бронтек, каку-у-ую змею-у-уку я пригрел на гр-руди своей… — жарко дышал в самое ухо пан Брановецкий. Рыцарь сочувственно-пьяно кивал головой.
— Зато сын есть у тебя…
— Да… Сын… — пан Брановецкий враз как-то сник, и шум за столом стал утихать. — Сын, это да… Зигфрид, он… он…
Пан Якуб исподлобья оглядел притихших гостей налитым кровью взглядом.
— Вот скоро уже… подрастёт… и тогда — вот! — пан сжал пальцы в немалых размеров кулак. — Вот все где у него будут! И сам герцог… и… ик… король…
* * *
Вода в бочке была довольно затхлой, но рыцарь снова старательно напился и в очередной раз сунул в рот два пальца, прочищая желудок. Ну, пожалуй что и хватит…
Острый запах нашатыря ударил в нос, окончательно возвращая мозгам ясность. Вздохнув, Первей завинтил колпачок крохотного флакончика, спрятал его в карман и огляделся.
Глубокая безлунная ночь царила над замком, и если бы не скудный огонь, горевший в железной корзине на сторожевой площадке надвратной башни, вряд ли обычному человеку удалось бы разглядеть даже собственную руку, поднесённую к самому носу. Вдобавок с неба посыпался мелкий, занудный дождь — в точности так, как и предсказывал Голос Свыше. Ну что же… Дождь, это даже хорошо, дождь скрадывает негромкие звуки… Пора работать.
«Я готов. Что дальше?»
Недолгая пауза, и вот уже звучит в голове шелестящий бесплотный голос.
«Сперва собака»
Здоровенный кобель, звеневший цепью в углу, был зол — из-за этих гостей его держат на цепи, в то время как чужаки безнаказанно бродят по двору, пьяно рыгают и мочатся у стены… А, вот этот сейчас точно останется без штанов!
Первей сосредоточился, по телу пробежала волна дрожи, сменившаяся холодком. Пёс сдавленно заскулил. Надо, пёсик, надо…
Когда кобель уронил голову на лапы и ровно задышал, Первей сам едва перевёл дух. Рукавом утирая пот со лба. Да, в ту пору даже несложное колдовство давалось с таким трудом… Однако приём «спящая собака» он освоил едва ли не в числе первых. Иначе просто невозможно работать.
«С собакой всё»
«Возьми топор, он справа на колоде»
Небольшой аккуратный топор оказался в точности на том месте, где и указал Голос Свыше. Колода в темноте смутно белела перьями и пухом — очевидно, на этом месте повар обезглавил сегодня немалое количество безвинных кур и гусей.
«Сделай вид, что вернулся. Хлопни дверью, но внутрь не заходи»
Бормоча и невнятно напевая под нос, рыцарь побрёл назад, слегка пошатываясь. У самой двери он натянул на лицо чёрный платок, оставив открытыми только глаза, громко лязгнул дверью и тут же присел на корточки, совершенно растворившись во мраке дверного приямка. Стражи на башне проводили его беглым взглядом и отвернулись — эка невидаль, очередной гость пана, перебрав, просвежился возле лошадиной поилки и вернулся к столу…
«Теперь быстро!»
Рыцарь бесшумно метнулся вдоль стены и распластался по поверхности уже другой двери — той, что вела в донжон. Стражники беседовали о чём-то, вяло жестикулируя, и не заметили маневра. Теперь главное — не делать лишнего шума и резких движений. Первей хорошо знал, как трудно заметить неподвижную тёмную фигуру на фоне тёмного прямоугольника дверного проёма, когда перед носом у тебя горит яркое пламя.
Отмычка вошла в скважину, словно родной ключ. Замок оказался не слишком сложен, и спустя несколько мгновений рыцарь осторожно пошевелил дверь. Петли негромко скрипнули, словно предупреждая — не так это просто, чужак!
