Зачем он всем этим занимается? Что ж, вряд ли он сам назвал бы себя так, но я про себя называю его «ловцом снов наяву». В результате таких утомительных интервью он умудряется ловить самые легко ускользающие вещи, случайные мысли, грезы, которые по непонятным нам самим причинами порой вспыхивают в нашем мозгу на долю секунды и тут же исчезают.
Представьте себе, что у Херлберта в руках большая сеть. В нее попадают рутинные дела, такие как принятие душа или пробежка от работы до дома. Все это – слишком легкая добыча, это его не интересует. Такие вещи – не более чем контекст. Иногда в его сеть попадают большие, достойные мысли – те, о которых мы сами считаем, что думаем: работа, которой мы занимаемся, или проблемы, с которыми уже давно боремся. А еще ему хочется поймать более мелкую рыбешку – такую, что обыкновенно проскакивает через ячейки сети: быстрые, сверкающие, несвязанные между собой, разрозненные, берущиеся из ниоткуда и тут же пропадающие в никуда мысли, которые постоянно мелькают в нашей голове.
Он выслушивает своего «клиента» с просто невероятным уровнем внимания. Я к концу нашего разговора сама себя достала досадной банальностью своих собственных мыслей (ни разу за время сигналов не попалось ни одной глубокой, даже ни одной о работе, о которой, как мне-то казалось, я думала почти постоянно), но он слушал меня так, словно каждое мое слово было для него настоящим откровением. Для него мысли – будто сокровища, своеобразные окна во внутренний мир.
Сами по себе эти мысли не представляют собой ни особой ценности, ни интереса, но их очень непросто добыть, что и делает их привлекательными для такого коллекционера, как Херлберт. Основная проблема, с которой ему приходится бороться в его ремесле – это искажения. Искажения, следующие из того, что эти переживания он неизбежно получает от тех, кто их, собственно, и испытывал. Участники исследований постоянно пытаются как бы отполировать мысль, сделать ее интереснее, чем она была на самом деле, как делала и я. Сигналы Херлберту нужны именно для того, чтобы заставать идеи «врасплох», такими, какие они есть, в максимально незамутненном состоянии недоосознанности. Банальность – это хорошо, непоследовательность – это норма, ведь всем этим отличается большая часть мыслительного процесса. В частности, одной из его задач было как раз выяснить, что мы испытываем внутри нашего сознания в те моменты, когда отдыхаем и ничего не делаем.
Однако и здесь нет добра без худа. Специалист в области психологии развития и писатель, профессор Чарльз Фернихоу, входивший в состав команды, разработавшей «Тест на отдых», сам большой поклонник ОПО, но даже он писал, что сам факт концентрирования внимания на том, о чем мы думаем, при получении звукового сигнала может существенно исказить опыт, а последующее обсуждение этого опыта может вызвать и повторное искажение поверх первого.>[50] Безусловно, подобные интроспекции страдают от проблемы субъективности, что признает и сам Херлберт, но тем не менее меня поражает тот факт, что, несмотря на мой изначальный скепсис по отношению к его методу, когда я встречаю кого-то, кто также пробовал эту практику, и обсуждаю с ним результаты, оказывается, что мои мыслительные паттерны радикально отличаются от оных у остальных людей. Что, конечно, дает основания полагать, что Херлберту удалось ухватить по крайней мере некие принципы, которым подчиняется наше мышление, а это не удавалось до него никому. Изучение непосредственно грез и мечтаний не входит в список его основных задач, но и они попадаются в его сеть вместе с прочими переживаниями.
Беспокойность состояния покоя
Разумеется, ОПО – не единственный метод изучения грез наяву. Существует метод, позволяющий избежать субъективных искажений. Вместо того, чтобы записывать свои переживания, а затем подвергаться детальному допросу на эту тему, вы просто лежите на больничной койке с затычками в ушах, а в это время ваш мозг подвергается сканированию.>[51] Затем вы смотрите на маленький белый крестик на черном фоне. Суть в том, что этот крест помогает очистить сознание от прежних мыслей и не начать думать новые. Уже многие годы это белое перекрестие на черном фоне используется во всевозможных нейробиологических исследованиях в качестве этакого ластика, позволяющего очистить мозг и подготовить его к следующему этапу исследования. Во многих исследованиях такого рода вас попросят заняться неким делом, пока вы лежите под сканером – скажем, арифметикой в уме, или просмотром фотографий, призванных вызывать определенный эмоциональный отклик. На результатах сканирования становится видно, какие области головного мозга активируются во время выполнения задач, а какие – наоборот, снижают свою активность. Именно таким образом в последние годы удалось установить, какие участки коры мозга или их сочетания отвечают за те или иные виды деятельности, и понять, что именно происходит с мозгом, когда мы отдыхаем.
