Через несколько минут Верити обрела контроль над собой. Она выпрямилась, избегая обеспокоенного взгляда подруги, и закрыла глаза руками.
– Прости, Бетси.
Миссис Арнольд вынула платок и дала его Верити.
– Ерунда. Тебе нужно было выплакаться. Ну а что теперь?
Верити покачала головой.
– Понятия не имею. Думаю, что со мной здесь все кончено. Влияние, которое я завоевала у мисс Петтифорт, теперь сошло на нет. Девушка обладает такой ревнивой натурой, что эти сплетни приведут ее в бешенство. Да и, кроме этого, моя репутация для окрестных семейств погублена, так что мое здесь пребывание – дело временное. – Ее голос задрожал. – Но я совершенно этого не желала! За что мне такая несправедливость, Бетси!
– Мне твои чувства понятны, – ответила Бетси. – Может быть, ты вернешься в Крофтхауз?
Верити в ужасе посмотрела на подругу.
– Я не могу. Как я уже тебе говорила, мы закрыли дом на зиму до возвращения Чарльза, поскольку наши денежные дела после смерти отца были в таком состоянии, что мы не в силах были обеспечить себе существование. Бетси, я… я совершенно не знаю, что делать.
– В таком случае, ты поедешь со мной, – твердо сказала миссис Арнольд. – Нет, ты послушай меня. Умоляю тебя. Ты совершенно права: твоя репутация погублена, по крайней мере в глазах всех окрестных землевладельцев. Однако все эти люди – провинциалы. Они не имеют влияния в большом свете и у них если и есть, то весьма немного знакомых в Лондоне, в то время как у меня есть и то, и другое. Верити, тебе в такой ситуации не стоит бежать от людей и прятаться в какой-нибудь дыре. Я хочу, чтобы ты гордо глядела всем в глаза. Обещаю тебе, что в любой беде я буду рядом с тобой. С моей поддержкой и влиянием все эти слухи умрут, не достигнув ушей лондонского света.
– А как же лорд Рэтбоун? Что я скажу, когда встречусь с ним в Лондоне?
– Ты просто вежливо кивнешь ему. Поговоришь с ним о погоде, если представится необходимость, либо о последнем представлении в театре. – И миссис Арнольд со страданием добавила: – Не можешь же ты все время быть заложницей этой любви!
Потрясенная, Верити посмотрела на подругу.
– Откуда ты узнала? – прошептала она. У миссис Арнольд был вид умудренной жизнью матроны.
– Дорогая моя. Ты не первая женщина, которая влюбляется в недостойного ее человека.
– Бетси, и ты?
Миссис Арнольд тряхнула головой.
– Возможно. Было такое время. – На губах ее была насмешливая улыбка. – Но не теперь. Теперь мы говорим о тебе. Верити, ты поедешь? Ты должна понять, что это наилучший выход. Ты не можешь вернуться домой: там нет никого из родных.
– Действительно не могу, – согласилась Верити, подумав о том, как тяжко будет скрывать свое горе от тех, кто ее любит. – Хорошо, Бетси. Я поеду с тобой в Лондон. Остается надеяться, что ни одна из нас об этом не пожалеет.
– Обещаю, что я не пожалею. И постараюсь, чтобы не пожалела ты. А теперь ложись и отдохни. Утром я скажу миссис Петтифорт, что мы с Гербертом уезжаем. Я также скажу ей, что пригласила тебя в Лондон. Но уладить твои личные дела я предоставляю тебе, конечно.
Верити поднялась и обняла подругу.
– Спасибо, Бетси. Спасибо за все. Не знаю, что я делала бы сегодня без тебя, самой дорогой моей подруги.
Миссис Арнольд улыбнулась и подошла к дверям. Но прежде чем она взялась за дверную ручку, дверь с треском отворилась.
Миссис Арнольд была сбита с ног ударом и закричала скорее от удивления, чем от боли.
– Бетси! – Верити бросилась к подруге. В комнату ворвалась Сесили Петтифорт, совершенно не заметив, что сбила миссис Арнольд с ног. Глаза ее блестели яростью. На щеках были красные пятна.
– Ты! Ты – шлюха! Я выцарапаю тебе глаза! – заорала она.
Верити изумленно отступила, когда девушка налетела на нее. Она успела поймать ее запястья.
– Мисс Петтифорт! Сесили! Сесили, умоляю, держите себя пристойно!
Миссис Петтифорт последовала за дочерью и теперь, войдя, также молила дочь остановиться – но бесполезно.
Мисс Петтифорт была в истерике, негодование переполняло ее, и ничто теперь не могло остановить ее. Ее крики были слышны по всему дому, и в дверях быстро собралась толпа любопытных.
