Все мы рождаемся легкими и парящими, но постепенно наша форма становится фиксированной и прикованной к земле. Мы сами себя такими делаем. Некоторые люди имеют другую форму, потому что живут как воины.
У них больше личной силы.
Сорок восемь - это число магов, число силы. Именно оно делает нас людьми. Об этом знают те, кто подошел к грани.
Маг может иметь двойника, или "дубль". Если человек - маг и неуязвимый воин, то он способен выполнять дела, которые были бы немыслимы для обычного человека. Двойник мага - одно из таких дел.
Дубль - это он сам. Таково объяснение магов. Однако те, кто видит, знают, что есть очень большая разница между самим магом и его дублем.
Для мага, который видит, дубль ярче.
Дубль - это сам маг, развившийся через свои сновидения. Дубль для мага - это действие силы, но лишь сказка о силе - для ученика.
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире. Поэтому невозможно постичь дубль разумом, однако если человеку было позволено смотреть на него, то этого должно быть более чем достаточно.
У мага нет данных о том, что он находится в двух местах сразу. Ощущать это было бы равносильно тому, чтобы встретиться со своим дублем лицом к лицу, а маг, который сталкивается лицом к липу с самим собой, - мертвый маг. Таков закон. Таким образом сила расположила вещи.
К тому времени, как воин, овладев сновидением и видением, разовьет дубля, он должен также преуспеть в стирании личной истории, чувства собственной важности и распорядка жизни.
Воин обучается специальным техникам, которые являются средством устранить непрактичность обладания дублем в обычном мире. Они направлены на то, чтобы сделать его самого и мир текучими, поместив все это за границы обусловленности.
Текучий воин не может больше принимать мир в хронологическом порядке. Для него мир и он сам не являются более предметными и плотными. Он светящееся существо в светящемся мире. Дубль - это простое дело для мага, который знает, что он делает.
Мир не отдается нам прямо. Между нами и ним находится описание мира. Поэтому, правильно говоря, мы всегда на один шаг позади, и наше восприятие мира всегда только воспоминание о восприятии. Мы вечно вспоминаем, вспоминаем, вспоминаем.
Но если весь наш опыт восприятия мира - воспоминание, тогда вполне естественно заключить, что маг может быть в двух местах сразу. Это происходит не с точки зрения его собственного восприятия, потому что и маг должен вспоминать только что совершенный поступок, только что пережитый опыт и события, свидетелем которых он был. В его осознании это является одним единственным воспоминанием. Но сторонний наблюдатель, смотрящий на мага, может решить, что маг действует одновременно в двух различных эпизодах. Маг, однако, вспоминает два отдельных мгновения, потому что клей описания времени больше не связывает его.
Есть три рода плохих привычек, которыми мы пользуемся вновь и вновь, сталкиваясь с. необычными жизненными ситуациями. Во-первых, мы можем отрицать очевидное и чувствовать себя при этом так, словно ничего не случилось. Это - путь фанатика. Второе - мы можем все принимать за чистую монету, как если бы мы знали, что происходит. Это - путь набожного человека. И третье - мы можем приходить в замешательство перед событием, когда мы или не можем ни искренне отбросить его, ни искренне принять. Это - путь дурака. Не ваш ли? Есть четвертый, правильный - путь воина. Воин действует так, как если бы никогда ничего не случалось, потому что он ни во что не верит. И, однако же, он все принимает за чистую монету. Он принимает, не принимая, и отбрасывает, не отбрасывая. Он никогда не чувствует себя знающим, и в то же время никогда не чувствует себя так, как если бы ничего не случалось. Он действует так, как будто он в полном контроле, даже если у него, может быть, сердце ушло в пятки. Если действуешь таким образом, то замешательство рассеивается.
Если воин нуждается в утешении, он просто выбирает любого человека и рассказывает ему о своих трудностях. В конечном счете, воин не ищет ни понимания, ни помощи. Говоря, он просто облегчает свою ношу. Но это при условии, что у воина есть талант к разговору. Если у него нет такого таланта, то он не говорит ни с кем.
