Мир разлетелся вдребезги, в спину пнуло раскаленным кулаком, пригвоздило к полу, начало размазывать. Боль впилась в позвоночник и поясницу, затылок, над головой сомкнулся свод из рыжего пламени.
Спас хирургический стол, принял на себя основную часть ударной волны. Изгой успел увидеть летящего сквозь стеклянные перегородки робота: дымящегося, разбрызгивающего то ли кровь, то ли смазку. Увидел и анимодов, которых расшвыряло как сухие листья, заметил полыхающее и окровавленное нечто, ранее бывшее медиком.
А потом взрывная волна все-таки забралась и под стол. Законника кинуло вперед, с размаху ударило о стену коридора.
Как ни странно, сознания он не потерял, залип в густом киселе полуреальности. Рядом свистели и стучали последние раскаленные обломки, спину и бок периодически дергало болью. Жар и дым стискивали горло тисками, легкие резало от недостатка кислорода.
Бывший агент попытался подняться. Застонал от укола в бедре, упал обратно. Вывернул голову, нахмурил изрядно опаленные брови и вытащил из ноги огромный кусок стекла.
Удивительно. Кровь брызнула и иссякла, узкая рана закрылась прямо на глазах. Нет, не срослась, но покрылась темной корочкой, а резь быстро утихла. Да и боль в обожженной спине досаждала не так уж и сильно, казалась терпимой. И с еще большим изумлением беглый законник обнаружил, что может дышать, двигаться.
Невдалеке послышался тихое хрипение. Игорь оглянулся и увидел стоящего на четвереньках Баюна. Анимод ошалело мотал головой, харкал красным и черным. Похоже, сильно ударило о стену, сломало ребра.
Кое-как поднявшись на ноги, Миронов подошел к бойцу. Тот ощутил чужое присутствие, попытался упасть на спину и дотянуться до кобуры на бедре. Но мускулы подвели, рывок вышел каким-то совсем уж вялым и слабым. Недавний пленник успел перехватить запястье конвоира, чиркнул осколком стекла по горлу. И то ли не рассчитал сил, то ли добавил и весом, но плоть человекозверя легко поддалась, орудие убийства уперлось в позвоночный столб.
Немного подержав брыкающегося в конвульсиях Баюна, изгой отступил и огляделся.
Вакуумная граната – штука неприятная, в разы мощнее обычных осколочных и термитных. Это наглядно видно сейчас, когда лаборатория перестала существовать как таковая. Полыхало темное пламя, валил дым. Повсюду стекла, искореженные обломки мебели и приборов, изорванные, измочаленные как отбивные, изрядно обугленные тела. Но кто-то выжил, за крупным завалом мелькал грязный халат медика, слышались мольбы о помощи.
Странно, но остальные бойцы исчезли. Отбросило дальше? Затаились? Бросились добивать дрона?.. Плевать! Главное, что сию минуту здесь нет.
А вот Тэкеши не повезло. Тело Фаусто сдуло, и глава «Дженетик Индастриз» оказался на пути взрывной волны. Нет, он еще шевелился, но и на первый взгляд – не жилец. Живот проткнуло какой-то оплавленной железкой, вывернуло и изорвало внутренности. Лицо и глаза сожгло, обнажив кости черепа.
От Вдовы же не осталось и золы.
Запоздало взвыли пожарные сирены, из отверстий на потолке ударили клубы белого невесомого порошка. Послышались обеспокоенные возгласы, топот, вдалеке заметались чьи-то силуэты.
Чувство опасности подстегнуло, заставило двигаться. Бывший агент развернулся и шатко побежал по коридору обратно к лифтовому тоннелю. Грязный и окровавленный, израненный, в страшно обгоревшем больничном халате.
Однако уже шагов через пятнадцать позади раздался тяжелый топот, грозный окрик:
– Стой! Стой, урод!..
Игорь оглянулся и припустил пуще прежнего. Ящер. Ранен, хромает. Да, наверное, отбросило дальше, но не вовремя очнулся. Может и догнать, если напряжется. Или, наконец, включит мозги, начнет палить по ногам.
Вот только здоровяк оказался хитрее. Или не он, а последний из связки – Угорь. Потому как едва законник отвлекся, из ближайшей лаборатории выпрыгнул командир анимодов, врезался в беглеца и попытался сбить с ног. Но удар почему-то получился не такой уж и мощный, а боль глухой, далекой. Миронов вывернулся из захвата, блокировал голенью удар коленом в пах. Неловко оттолкнул неприятеля ладонями, и отшатнулся сам, инстинктивно стремясь разорвать дистанцию.
