– Может быть, я и ревную, но не в том смысле... Мне казалось, что я понравилась людям. Я думала, что сделала для них что-то хорошее, – жалобно, как ребенок, пробормотала Темперанс.
Грейс не собиралась говорить о том, сколько хорошего для них сделала Темперанс, потому что у нее были свои причины бояться приезда Кенны, и именно их она хотела скрыть.
– А что о ней говорят?
Темперанс снова села на стул.
– Ничего плохого. Мне кажется, она уехала отсюда, когда была совсем молодой, а такое ощущение, что она помогала всем в деревне без исключения. А еще ходит слух, в который я уже начинаю верить, будто Джеймс и эта женщина ходили вокруг да около много лет, и что сейчас, наконец, решили пожениться.
– Когда станут известны условия завещания, эта информация будет очень кстати, – тихо сказала Грейс.
– И Кенна больше никуда не собирается! Она остается в деревне навсегда! – закричала Темперанс и с трудом взяла себя в руки. – Я не имею права злиться или расстраиваться. Ведь возвращается член семьи Маккэрнов. Конечно, они будут счастливы. А Джеймс женится на женщине, которую по-настоящему любит. Я сегодня услышала с дюжину историй об их любви. Тристан и Изольда никогда не любили так друг друга. Ромео и Джульетта им в подметки не годятся. Ни у кого...
Темперанс замолчала и, прищурившись, посмотрела на Грейс.
– А почему вы не радуетесь вместе со всеми?
– М-м-м, – произнесла Грейс, перемещая булавки во рту и избегая взгляда Темперанс. – Маккэрн...
– А что Маккэрн? Ему достается в жены самая красивая и почти святая женщина. Что он еще может пожелать?
– Да разве вы не знаете, что он с ума сходит от страха?
– Маккэрн? С каких пор он чего-то боится? Тем более женщин. Я вам рассказывала, как однажды он хотел сбросить одну даму со скалы, но я его удержала.
– Но его первая жена была очень несчастна и погибла, когда попыталась сбежать от него.
Темперанс взяла катушку с шелковыми нитками и поиграла ей.
– У меня такое ощущение, что вы все придумываете на ходу. Вы чем-то очень сильно расстроены, и я не думаю, что это связано с Джеймсом Маккэрном.
Грейс посмотрела на свою подругу и долго не отводила взгляд.
– В деревне все идиоты, но только не я. Я не хочу, чтобы вы уезжали. Я бы хотела, чтобы вы вышли замуж за Маккэрна и... – она замолчала и вернулась к шляпе, над которой корпела.
– Нет... – медленно произнесла Темперанс, – этому не бывать. Я не отсюда. Хотя мне уже начинало казаться, что я здешняя. Я начала по-настоящему любить это место, но... Но эти сутки напомнили мне, что я здесь чужая. Видели бы вы, как возбуждены все в деревне, что возвращается одна из них!
– Они всегда знали о том, что их с неба свалившееся процветание связано с вами, но они также помнили, что вы скоро уедете.
Темперанс играла с катушкой.
– Я понимаю. И Джеймс понимает, – мягко произнесла она. – Но разве одной мне кажется странным, что Джеймс должен жениться на женщине, которую не видел двадцать лет, чтобы спасти людей? А что если она изменилась? Она пожила в Лондоне, была замужем, самостоятельно жила многие годы. Она может не захотеть жить в этом старом грязном доме. В доме, который я чистила! В доме, в который я вложила душу! В доме...
– Может быть, Джеймсу сейчас очень нужно поговорить с кем-то обо всем. А если вам забыть на время о ваших разногласиях и побеседовать? Вы всегда с удовольствием болтали друг с другом.
Темперанс не хотела, чтобы Грейс догадалась, как у нее забилось сердце при мысли, что с Джеймсом можно увидеться. Они практически не общались уже несколько недель, и, если честно, она соскучилась по нему. Вот так, просто, соскучилась по нему.
Но она медлила.
– Может быть, лучше вам поговорить с ним. Он меня ненавидит, – Темперанс не поднимала глаз от катушки.
– Все в деревне знают, кем я была для него, но немногие знают о ночи, которую вы провели вместе.
Темперанс покраснела, в горле у нее пересохло.
– Зачем вам пытаться стать совершенством? – устало сказала Грейс. – Вам тоже разрешается совершать ошибки в этом мире. Вы прощаете людям все и вся, так хотя бы раз позвольте другим вас простить!
Темперанс слабо улыбнулась и отвернулась. Грейс произнесла мудрые слова, слова преданного друга, но Темперанс не нравилось, когда ее прощали. Хуже того, она не любила совершать то, за что потом просят прощения.
