И это было тяжело. Тяжело заставить себя встать… тяжело передвигать ноги. Однако ночная прогулка пошла мне на пользу – в голове прояснилось, боль слегка отступила, и осталась только жажда. В посёлок я успел – пусть и в последний момент. Солдаты гарнизона мельком глянули на мою брошь и ничего не сказали. На территорию нашей казармы я вошёл, думая только о воде. Исключительно о воде, которая точно должна была быть в кувшине у меня дома.
Я так хотел пить, что даже не обратил внимания на то, что вода просто ледяная. И такой она быть не могла – разве что её притащили из колодца совсем недавно. Но только когда в темноте прозвучал голос Пятнашки, я понял, чего не заметил в темноте.
- И где ты был? – девушка сидела у окна и, видимо, дремала, когда я вошёл.
Мелькнула искра, и на столе разгорелся фонарь. Пятнашка внимательно меня осматривала – словно пытаясь увидеть что-то, известное ей одной. Я сделал ещё несколько глотков и опустился на лавку, срывая с себя доспех.
- Договаривался с благородным бароном Скраги о выделении нам солдат, – ответил я устало. Стоило только утолить жажду, как боль в голове усилилась.
- Шрам… Ты хоть представляешь, что я пережила за этот вечер? – тихо спросила Пятнашка. – Ты же никогда вот так не исчезал надолго.
- Я вообще ничего не могу представить, – честно ответил я. – Барон изволил скучать и развлекаться… А улизнул я слишком поздно, чтобы даже вспомнить всё, что со мной потом было… Прости.
- И что с тобой потом было? – заинтересовалась девушка.
- Я жаждал продолжения и шёл в порт через поля.
- А почему в порт?
- Потому что там нет барона, – честно признался я.
- Много выпил? – спросила Пятнашка участливо.
- Да чтоб я помнил… А до порта я просто не дошёл – уснул. Ммм… Проклятье!
Я обхватил голову руками, пытаясь унять боль. Девушка подошла ко мне, села рядом и принялась массировать мне виски.
- Расслабься. Сейчас пройдёт, – проговорила она и как-то загадочно улыбнулась. Боль и в самом деле отступила через несколько мгновений. – Я весь вечер места не находила… Все говорят, что тобой всё будет в порядке, а я сидела и ждала.
Я перехватил её руки и неожиданно для себя поцеловал. Венка на её запястье стала пульсировать быстрее, выбивая такт под тонкой кожей.
- Ты самая лучшая девушка на свете… Знаешь? – поражаясь собственной смелости, спросил я.
Пятнашка не стала ничего отвечать. Просто прильнула ко мне и оказалась слишком близко, чтобы можно было удержаться от поцелуя. Может быть, с похмелья к девушкам приставать и не стоит, но Скраги лично я теперь даже был благодарен за его попойку. Потому что в другом состоянии я всё-таки трус, который не мог в своих чувствах признаться полгода. И ведь, как оказалось, Пятнашка этого признания ждала гораздо дольше – ещё с тех времен, когда была моим десятником ааори.
На следующее утро я понял, чем плохо совмещать дом и штаб, если у тебя ночует девушка. Выставлять наши отношения на показ Пятнашка застеснялась, в чем и призналась мне, когда мы лежали в обнимку и пытались унять дыхание. В штаб начали заходить задолго до того, как мы проснулись, и выход Пятнашки пришлось особо активно продумывать, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Оставшийся день ушёл на то, чтобы переделать все дела, накопившиеся за вчерашний вечер и утро.
Проходя мимо тренирующихся на площадке бойцов, я поймал укоризненный взгляд Молчка – его занятия по кулачному бою я пропускал уже который день. Хотя сам же и настоял на их проведении для всех бойцов отряда. Виновато разводя на ходу руками, я кинулся в город. Но в голове поставил себе зарубку – уделить занятиям больше времени. Первым делом я направился в казарму гарнизона, где поговорил с брином Факсом. Тот подошёл к происходящему с пониманием, познакомил меня со своими карсами и раскидал очерёдность выходов.
Удивил он меня ещё и тем, что очень подробно расспрашивал, с чем им придётся столкнуться. То есть отнёсся к порученному делу так, как и должен любой хороший командир. Я вот так не умел, к своему стыду. Даже Хохо и Пятнашка не могли похвастаться такой предусмотрительностью. Факс за пару часов вытянул из меня всё, что я знал и чем мог поделиться. Когда он начал расспрашивать о том, чего я не знал – пришлось пожимать плечами и разводить руками.