- Суч и Пузо мне на флангах пригодятся, – буркнул Нож. – Хотя девочек ваших надо куда-то деть.
- Хорошо, Одноглазого и Пузо меняем на Ан-ани и Кладу, – кивнул я, досадуя, что приходится заниматься такими перестановками. – Девочек – Пятнашке. Нож, могу заменить Пузо.
- Не надо, – отмахнулся тот. – Ты лучше смотри внимательней и мудрость отбивай. Нечего тебе в строю делать.
- Всё, строимся тогда, – завершил я. – Давайте быстро установим эти четыре поглотителя – и домой. Дадут боги, обойдёмся без боя.
Местные изменённые нас редко радовали мудростями, но уж если радовали – то приходилось тяжело. А я всё еще не умел мудростью управлять. Это отдельное умение, которое тренировалось годами или наращивалась горошинами. Но я мог её ломать – правда, только на близком расстоянии. Если приходила мудрая тварь, бой для меня превращался в пытку. Выматывало это занятие похлеще махания мечом.
Я занял позицию на телеге, удерживая поводья. За моей спиной пристроились девушки, которым предстояло стрелять из луков и перевязывать раненых. В бою, спустя всё это время, польза была только от Пятнашки. Всё чаще и чаще я вспоминал слова эра Скаэна, что женщинам нечего делать на передовой. Их дело – мудрость и луки, готовка и лекарство. А натиск врага пускай мужчины сдерживают. С каждым месяцем разница между телами мужчин и женщин становилась всё ощутимее. Да, та же Лента по сравнению с самой собой несколько месяцев назад – просто отличный копейщик. Но по сравнению с бойцами-мужчинами – блекнет. И даже навыки Пятнашки уже не помогают ей как раньше в тренировочных боях – слишком велика разница в массе и силе. Она всё ещё может разобраться один на один почти с любым из нас, но постоянные тренировки и стычки делали своё дело – наши бойцы становились сильнее, быстрее и опытнее. Недалёк тот день, когда Пятнашка впервые проиграет кому-нибудь из ребят. Да она и сама это понимала, всё чаще налегая на лук.
Проклятая изменённая трава, даже будучи скошенной, и не думала сразу помирать. Стоило переступить границу земель – и на сапоге начинал расти травяной кокон, который периодически приходилось сбивать копьём, благо трава сразу слабела и держалась некрепко. Больше всего мешались побеги в бою, когда времени на то, чтобы чистить ступни – не оставалось. Тысяча шагов – может, и не самое большое расстояние, но здесь, в землях Линга, пройти его было трудно. А без амулетов Соксона – вообще невозможно. Переступая границу проклятых земель, каждый боец доставал амулет из защитного чехла и надевал на себя. Я же надел амулеты и на кавалей в упряжке телеги. Им, бедным, тоже приходится тяжело.
«Осторожно, пыхаль!» – запоздалый крик бойца из десятка Арми не помог, о чём сообщил надсадный кашель в самом начале колонны – один из косарей срубил ядовитое растение. Отряд остановился, и вскоре бойца доставили в телегу, где девушки начали вливать в него лекарство. Можно было просто продуть ему лёгкие – мы так раньше и делали. Был даже специальный мех, которым в лёгкие вгоняли воздух. Вот только неосторожное использование эти самые лёгкие могло порвать. В первые два месяца, пока мудрецы и лекари не подобрали лекарство – у меня треть отряда выбывала после каждого выхода. Хорошо ещё, что никто не погиб.
Неудачливого косаря заменили, и движение продолжилось.
- Под ноги смотри, чтоб вас всех! – надрывался Ша-арми. – Глазами! Или задницей, если глаза подводят! Сто шагов прошли – и одного уже нет! Внимательно смотрим! Надо, ты куда уставился?..
Ша-арми был несправедлив – почти всегда вход в земли Линга сопровождался небольшими потерями. Да и в этот раз боец на ногах будет минут через пять. Так что вход колонны под тучу можно было считать успешным. Главное, чтобы так же было и дальше.
В этот раз нам предстояло отобрать у изменения участок шириной почти в переход и глубиной в тысячу шагов. Соксон не стал нас мучить слишком глубокой вылазкой на земли Линга. Установим вдоль границы поглотители – и назад. Бойцы Ножа осторожно двигались по самому краю просеки – высматривая интересные находки. Для бокового охранения это была обычная практика.
