И тут он увидел. За широкими плечами незнакомца находилось окно, штора была задернута неплотно, и в этой щели открывалось зрелище, от которого Жарова передернуло. На скомканной постели, опершись спиной о подушку, полулежала женщина. В руке она сжимала маленькую книжицу, другую руку прижала к груди…
Человек проследил за взглядом Жарова, сделал какое-то неуловимое движение, и Жаров покатился на пол.
— Стоять! — крикнул Жаров, вскакивая на ноги. — Я из милиции.
— Так быстро? — сказал человек в белом пиджаке и снова попытался ударить Жарова, но тот перехватил его руку и сам сильно ткнул его кулаком в подбородок.
Следующий прием был хорошо знаком Жарову по армейской школе. Он завернул руку противника за спину и повалил его на пол, надавив ему коленкой в спину. Поняв, что сопротивление бесполезно, мужчина затих.
Свободной рукой Жаров достал мобильник и вызвал номер Пилипенко.
— Я только что задержал Карателя! — без предисловий сообщил он.
Пилипенко удивился:
— Как ты мог задержать мертвеца?
Жаров автоматически глянул на человека, лежащего под ним. Тот дернулся, пытаясь вырваться.
— Маньяк еще жив! — отрапортовал Жаров.
Он включил громкую связь, бросил мобильник на пол и крепко схватил поверженного обеими руками.
— Нам только что сообщили, — настаивала телефонная трубка на дощатом полу, — что Каратель убит.
— Где? Как?
— Наверху, на Садовой. Мы как раз и едем туда.
— Так, а я где? Тоже на Садовой!
— Значит, ты и убил Карателя, — ехидно ответила трубка. — А вот сообщил об этом почему-то не ты.
Только тут Жаров заметил машину следователя, которая разворачивалась на площадке перед домом, шаря фарами по его стенам.
— Это я убил вашего Карателя, — послышался голос снизу: говорил поверженный человек в светлом пиджаке.
Ситуация была следующей. Петр Быков, сотрудник охранной фирмы, вернулся домой и застал маньяка, так сказать, за работой. Точнее, он уже закончил ее — убил жену Быкова и обустроил сцену: женщина лежит, якобы воткнув нож себе в грудь, в руке держит книжонку "Сердце грешницы". Похоже, маньяк задержался лишь для того, чтобы еще по-шерстить в доме, сочетая приятное с полезным.
Быков сгоряча не рассчитал силы удара и уложил маньяка так, что тот стукнулся виском об угол стула. Смерть наступила мгновенно. Петр Быков был человек сильный и в то же время неловкий: Жаров только что убедился как в том, так и в другом.
Теперь Быков выглядел мрачно: в течение нескольких минут ему пришлось пережить сразу два события: почти на его глазах убили жену, и он сам совершил убийство, хоть и непреднамеренное. Кроме того, его еще и самого избили — это уже постарался бывший десантник Жаров.
— Я знаю этого человека, — сказал Жаров, указывая на труп, свернувшийся в углу.
Быков, сидевший на стуле, с удивлением поднял голову.
— Хорошие же знакомства вы водите! Я не хотел его убивать, честно. Хотя собаке, как говорится…
— Не говорите плохо о собаках, — попросил Пилипенко. — Собаки как раз и помогают нам ловить таких мерзавцев.
— Одного не могу понять, — сказал Жаров. — Как он успел пройти незамеченным? Часа три назад я вел его прямо до его дома. Наверное, он вернулся сюда, пока я заходил в салон мобильной связи. Дома он, как я вижу, сменил одежду…
— Припарадился перед важным делом, — заметил лейтенант Клюев.
Жаров подошел к трупу и нагнулся, чтобы рассмотреть лицо убитого. Через секунду он с удивлением поднял голову.
— Это не Куравлев! — воскликнул он.
Пилипенко пожал плечами:
— А почему это должен быть Куравлев?
Жаров взял следователя за рукав и вывел его на веранду.
— Потому что Куравлев, — тихо сказал он, чтобы не слышал Быков, — сегодня вечером ходил вокруг этого дома и замерял время по секундомеру.
— Интересно, зачем?
— Вот и я думаю. Ходил вокруг дома, где вскоре произошло убийство. Разумеется, он как-то причастен к этому.
— У маньяков редко бывают напарники, — задумчиво проговорил Пилипенко.
Он вернулся в комнату и распорядился доставить Быкова в Управление.
— Я арестован? — спросил Быков.
— Задержан. Возможно, вам предъявят обвинение в непреднамеренном убийстве. Возможно, отпустят до суда.
