Шмель располагался на втором этаже дома, в одной из трех спален, причем был там не один — еще с одной герл, но, судя по звукам, долетавшим из коттеджа, не спал.
— Любвеобилен майор, — покачал головой Горшин. — И неосторожен. Пошли?
Матвей предупреждающе поднял палец.
Охранница во дворе прекратила напевать, достала рацию, сказала: «Иду», — и бегом направилась к зданию. Перехватчики переглянулись.
— Вот теперь пора!
Горшин подошел к воротам, сосредоточился и включил дверной механизм. Ворота дрогнули, приоткрылись. Один за другим молодые люди проскользнули на территорию дачи, контролируя каждое движение находящихся здесь людей, и в темпе ворвались в коттедж.
Коридор с рядом дверей, слева кухня, за ней туалет и ванная комната, лестница наверх, справа игровая комната, спальня, большой каминный зал с выходом на веранду. Апартаменты майора явно были скромнее, чем у генерала Ельшина.
Тарас ткнул пальцем в лестницу, но Матвей и сам почувствовал приближение чужого: по лестнице спускалась рослая девушка в наспех накинутом полупрозрачном халатике, та самая, что ублажала майора. Вряд ли она успела понять, в чем дело, когда перед ней возникла стремительная тень и лба коснулся чей-то горячий палец. Уснула она мгновенно. Матвей подхватил сожительницу Шмеля, уложил в коридоре на ковер, метнулся следом за Горшиным, который успел подняться на второй этаж.
Из спальни доносились хриплые стоны, хозяин уже занимался любовью с вызванной охранницей, и гости снова обменялись взглядами.
— Силен майор! — кивнул на дверь спальни Горшин. — Всю ночь развлекался, еще и на утро силы остались.
Матвей рывком открыл дверь, шагнул в комнату, почти полностью занятую огромной кроватью, и остановился. За ним вошел Горшин.
Девушка сидела на майоре верхом, работая, как машина, и тот заметил гостей сразу, только не сразу сообразил, кто они такие и как здесь оказались. Затем масленая пелена удовольствия сползла с его глаз, он рывком сбросил с себя неутомимую герл и метнулся к тумбочке, на которой лежали пистолет «волк» и хищно-красивый, необычных очертаний, гипногенератор «удав», называемый в просторечии «глушаком». До тумбочки, однако, Шмель не добрался, остановленный мощным ударом Горшина, от которого он перелетел кровать и врезался спиной в батарею отопления.
— Таких ботинок отрезвляет лучше, — хладнокровно сказал Тарас в ответ на взгляд Матвея, и тот с ним согласился, одним движением успокаивая метнувшуюся к нему девицу, такую же рослую, мускулистую, с крутыми бедрами, умеющую драться не хуже тренированного мужика, но не имеющую понятия о технике усыпляющего касания.
— Кто вы такие? — Шмель попытался проскользнуть мимо Матвея к подушке, под которой лежал тонкий пенальчик рации, — Тарас достал его, — не смог и сел на полу у стены, держась за скулу, куда угодил носок туфли Горшина.
— Вопросы будем задавать мы, — вежливо сказал Соболев. — Если вы не возражаете. Мы знаем, кто вы, на кого работаете и откуда вернулись, поэтому наши интересы лежат в другой плоскости. Согласны отвечать добровольно?
— А если откажусь? — хмыкнул Шмель, пытавшийся сообразить, что надо утренним гостям. По всей видимости, он их не боялся, пребывая в полной уверенности, что контора за его спиной столь серьезна, что может достать кого угодно и где угодно. Впрочем, так оно и было, с небольшой разницей: утренние визитеры не были обычными людьми.
Матвей, просчитавший все движения души майора, повел глазами в сторону «глушака» на тумбочке.
— Это гарант того, что вы не откажетесь. А не поможет, найдем что-нибудь помощней, «болевик», например.
Физиономию Шмеля перекосило в другую сторону, но, надо отдать ему должное, держаться он умел.
— Похоже, мы работаем на одну и ту же фирму. Не боитесь, что я вас найду… потом?
Глаза человека напротив обдали майора такой ледяной синевой, что он поежился.
— Шучу. Что вам надо?
— Как получилось, что седьмой член вашей группы Василий Балуев не вернулся вместе с вами?
— Он погиб, — быстро ответил Шмель.
В то же мгновение комнату пронзила тихая молния, и рядом с головой майора в стену сочно воткнулся четырехугольный сякэн. От неожиданности он дернул головой, и вторая метательная звезда, брошенная Горшиным, приколола к стене прядь волос на виске.
