— М-м, — сказал баритон, — что-то я вас не знаю… А Викторов где?
— Вышел он, — ответил Сокольников, немного заинтригованный бархатистым тембром, — сейчас придет.
На том конце секунду поразмыслили.
— Ну, хорошо. Передайте, пусть он зайдет к Гайдаленку.
Викторов был у начальника и вернулся чем-то раздосадованный. Услышав про звонок, кажется, разозлился еще больше.
— Так я и думал, — процедил он, а потом скомандовал: — Пошли вместе!
Следователи в управлении целиком занимали третий этаж. У каждого был маленький, но отдельный кабинет, потому Сокольников про себя относил следователей к более высокой категории милицейской иерархии.
Они вошли в комнатку, и там сразу стало тесно.
— Александр, дорогой, рад тебя видеть, — проникновенно сказал Гайдаленок, — садись, пожалуйста. А этот молодой человек, как я понимаю, твой новый коллега. Очень рад, коллега, прошу.
Манера общения Гайдаленка и весь его гладкий вальяжный вид вызвали у Сокольникова неясные ассоциации. Где-то все это он уже видел.
— Ты понимаешь, какое дело, Александр, — сокрушенно начал Гайдаленок, — получил я твой материал и должен тебя огорчить. Не могу принять его в производство.
Викторов усмехнулся.
— Ты, Георгий, мне будто бы в личной просьбе отказываешь.
— Ну-ну, — покачал головой Гайдаленок, — мы уже и обиделись.
— Так почему же ты не хочешь возбуждать дело?
— Разве я сказал «не хочу»? — воскликнул Гайдаленок. В каждую фразу он вкладывал чуть больше эмоций, чем требовалось по ситуации. — Я сказал «не могу». Большая разница! А причина в том, что дело пока не имеет судебной перспективы.
— Что так? — жестко прищурился Викторов.
— Сам посуди: допустим, есть факт недостачи. Заметь — только допустим, поскольку официальной ревизии еще не проводилось. Ну и что? А где доказательства, что это хищение? Кто, собственно, похищал? Кому сбывал? Где, наконец, похищенное? Если хочешь, могу еще с десяток вопросов накидать.
— Слушай, Георгий. — На скулах Викторова медленно заходили желваки. — Я эти вопросы тоже могу перечислить. Но ты ведь не адвокат, не прокурор. Ты — следователь. Ты отвечать на них должен, а не ставить. Вместе со мной. Да я тебе и сейчас подскажу, как ответить на половину. Оснований для возбуждения дела более чем достаточно. Ты полистай наши материалы. Да ты и сам понимаешь, почему надо дело возбуждать — ревизию-то проводить без возбуждения не станут. Не допустят. Будут тянуть сколько возможно. А факты вывоза продукции налево мы зафиксировали, как тебе известно. Теперь дело за тобой.
Гайдаленок тяжело вздохнул, с укоризной посмотрел на Викторова.
— Ты словно вчера родился. Не поймут нас. Прокуратура не поймет. На сегодняшний день ведь перекупщик неизвестен.
В глазах Викторова появился иронический блеск.
— Я не понимаю, Георгий, ты что, себе тоже дачу строишь, что ли?
Тогда на лицо Гайдаленка взошло выражение праведного гнева.
— Не ожидал я от тебя таких слов. Прямо тебе скажу, не ожидал!
— Ладно, — Викторов устало махнул рукой, — что касается перекупщика, мы тебе его найдем. А дальше? Это же матерый вор, его надо немедленно задерживать, а то убежит. Ты его задержишь?
— Ну, сейчас говорить пока не о чем. Дискутируем на пустом месте. Нужно посмотреть, подумать…
Викторов молча забрал папку и поднялся.
— Пойми, Александр, — Гайдаленок говорил сейчас с проникновенной теплотой, — не всегда мы поступаем так, как нам хотелось бы. Обстоятельства, знаешь ли…
— Не надо про обстоятельства, — спокойно посоветовал Викторов. — Ты все понимаешь, и я понимаю. Только неплохо бы еще и совесть иметь.
Он не стал слушать, как кудахчет обиженный Гайдаленок, и быстро вышел, едва не защемив дверью Сокольникова, который тоже поторопился выскочить в коридор за своим руководителем. Сокольников все-таки успел взглянуть еще раз на Гайдаленка. Тот сидел за своим столом в позе, выражающей скорбь и обиду. Теперь Сокольников догадался, на кого он похож. Гайдаленок здорово напоминал актера. Но не настоящего, а из водевильных персонажей — резонерствующих и последовательно принимающих красивые позы в течение всего спектакля. Только затемненные очки Гайдаленка в модной оправе слегка смазывали это впечатление.
