— Правильно, а дней — пять назад у нас как раз сухо было, — подтвердил Шустов.
— Ну что ж, — подал голос Вальков, — тропинку надо осмотреть самым тщательным образом, не дожидаясь, пока она высохнет. Ну-ка, рыбак, одолжи свои сапоги, мы с Шустовым сходим туда, посмотрим, — попросил он у Коршунова.
Через минуту он в сопровождении Вареникова и председателя сельсовета двинулся через луг по направлению к высокой сосне.
Проводив их взглядом, Максимов снова принялся внимательно осматривать окружающую местность. Ничего такого, что бы дало серьезную пищу для размышлений, он так и не нашел. Следы, конечно, раньше имелись, но, видимо, непогода, бушевавшая почти три дня, стерла их начисто.
Вскоре послышались голоса, и из густой травы вынырнули Вальков и Шустов с понятыми. Отдуваясь от усталости, Вареников бросил на песок связку ржавых дисков от сеялки., близнецов тех, что валялись сейчас на песке рядом е трупом.
Шустов пояснил:
— На опушке леса нашли. Сеялку разукомплектованную кто-то бросил за ненадобностью.
— Да, так могло быть. Когда шли по тропке, заприметил их, а затем вернулся и взял, — согласился Вальков и как бы подвел черту: — Надо закругляться. Здесь мы взяли все, что можно. Шустов с председателем сельсовета пусть организуют отправку трупа в морг. На этой же машине эксперт уедет. А мы пока останемся, потолкуем с участковым.
Резиденция участкового находилась в одном помещении с сельским советом. Разместившись в небольшой комнате, собравшиеся помолчали, как бы раздумывая о том главном, чего не имели права упустить на первых порах следствия.
Нарушил молчание Вальков:
— Ну, Федор Андреевич, высказывайся, что думаешь.
Участковый немного помедлил и заговорил:
— Дум-то особенных пока нет, но кое-какие соображения имеются. Молодежь у нас здесь пошаливать стала. Двое вернулись недавно из колонии, отбывали срок за кражи и грабежи. Судили их в городе. Народ подозрительный. Правда, сейчас к ним не придерешься, но молодежь вокруг них крутится, беспокойно стали жить; драки, иной раз и нож появится. Предупреждал уже не раз, клянутся в ответ: ни при чем, мол, а за руку схватить пока не удалось. В город, между прочим, часто ездят. Может, их рук дело? Хорошо бы проверить, с кем они связаны там. Может, на женщину эту выйдем.
— Кто такие? — поинтересовался Вальков.
— Люди-то известные: Купряшин Федька под кличкой Веда и Митька Корочкин. Его они Ляпой называют.
— Да, действительно, народ известный, — согласился Вальков. — Сам Беда — скрытный, молод еще, но остальные его побаиваются. Впрочем, я почти уверен, что они здесь ни при чем. Не их почерк.
— Пока нам ясно, — произнес внимательно слушавший Максимов, — что женщина не местная. Будь она местной — давно бы хватились. Вот и Федор Андреевич утверждает, что никто из женщин из села не уезжал. Скорее всего приезжая. Значит, особое внимание — электричке. Надо поговорить с обходчиком, может, он заметил, кто из местных ехал электричкой, а в городе выяснить состав поездных бригад. Поспрашиваем у них. Жаль, конечно, фото ее нет, только об одежде говорить придется.
— Завтра с утра я поеду в управление, посмотрю старые дела, — вставил, расхаживая по комнате, Вальков. — Может, хоть ориентировочно подойдет. Хотя вряд ли, времени мало прошло, если и сообщили в милицию, ориентировки могли не подойти. Сейчас мне пока что абсолютно ясно только одно: убийца и потерпевшая знали друг друга.
— Чем подкрепишь свои слова? — спросил Максимов.
— Силой-то в электричке не повезешь. Значит, была знакома со спутником или спутниками. Удар по голове ей был нанесен в спокойной обстановке, когда она этого не ожидала. Каких-либо следов борьбы мы ведь не заметили. На теле ни царапины. Платье, белье — все цело. Туфли отсутствуют — это легко объяснимо, выкинули где-нибудь подальше или в камыши забросили.
— А не допускаешь ли ты возможности, что женщина ехала в гости к кому-нибудь из окуневских, в электричке познакомилась со случайным попутчиком, и тот убил ее с какой-то целью. Затем, дождавшись темноты, бросил в озеро.
— Это маловероятно, — решительно возразил Вальков. — Ты, наверно, забыл про веревку и мешок. Твой так называемый случайный попутчик бежал бы сразу без оглядки, а не тащил ее неизвестно куда. Ведь они незнакомы. Убил человек, которому не просто нужно было ее убрать, а вообще спрятать, стереть с лица земли. Надо сказать, что ему это чуть не удалось. Отсюда вывод один: установить личность убитой. Тогда сразу сдвинемся с мертвой точки.
