Нырков, оторопев, уставился на Сибирцева и молчал.
- Чего молчишь? Далеко туда добираться, до болот этих твоих?
- Нет, он спятил! - сорвался на крик Нырков. - Да кто тебе позволит? Меня же за это повесить мало! Ты знаешь, что со мной сделают, если с твоей головы хоть волос упадет?! Нет. Нынче же отправлю в Тамбов. Тебя еще не хватало на мою голову!
Как ни странно, крик Ныркова успокаивающе подействовал на Сибирцева. И решение, которое исподволь накапливалось в нем, кажется, уже созрело.
Риск? Да, риск большой. Но ведь это Ныркова знает в городе каждая собака, а он человек чужой. Почему не быть ему обыкновенным проезжим врачом? Другой вопрос: выдержит ли игру старик? Он, похоже, уже в полной прострации. Но ведь все рассказал, терять ему, с одной стороны, вроде и нечего, а с другой… Продал своих-то. Есть о чем подумать. Думай, Сибирцев, думай.
- Знаешь что, Илья, - сказал он решительно. - Давай сюда еще раз твоего старика.
На Ныркова было жалко смотреть. Он совершенно сник, представляя себе, какие беды вызвал этот проклятый егерь на его голову.
- Ты послушай меня, - продолжал Сибирцев. - Не скажу чтобы я не боялся смерти. Но мне не впервой. Было дело, расстреливали уже, да только метку оставили на память. Головорезы, которых я видел, тебе, пожалуй, и не снились. Хоть, в общем, все они одинаковые. Знаешь ты их. Но ведь меня-то они не знают. А риск в нашем с тобой деле нужен. Не выходит у нас без риска. Никак пока не выходит. Значит, надо нам, брат, во имя дела рисковать. Разумно рисковать. И смело. Если Митька еще здесь, то банда без главаря не всегда банда. И не гляди на меня, как на покойника. Вот вернусь, ответишь ты на все мои вопросы и отдашь свой мифический отдельный вагон до Тамбова. Как есть, брат, отдашь. А сейчас кличь сюда старика. Я твердо решил.
Приведенный Стрельцов словно бы уменьшился в размерах, словно бы совсем усох и сморщился.
- Слушай меня внимательно, Иван… как тебя, разбойника, по батюшке-то?
- Аристархович он, - подсказал Нырков.
- Так вот, Иван Аристархович, доктор я. Понял? - Сибирцев сурово посмотрел на старика.
- Господи, батюшка! - Стрельцов попытался было упасть на колени, но они не сгибались. - Милостивец, христом богом!…
- Цыц! - прикрикнул Сибирцев. - Молчи и слушай. Пойдем сейчас с тобой спасать твою дуру. Это ж надо! Любовничка себе выбрала - бандита отпетого!
- Не выбирала она! - заверещал старик. - Это он, паразит, споганил ее. Из-за меня он ее так, будь я трижды проклят…
- Теперь это меня не интересует, - перебил Сибирцев. - В пути расскажешь, коли захочешь. Сколько времени уйдет, на дорогу?
В Стрельцове мгновенно пробудилась надежда, и его понесло. Без пауз, захлебываясь, он стал объяснять, что ежели сперва поездом, так поезда сейчас нет. А ежели подводой, то он сам-то приехал поездом и потому подводы тоже не имеет. Из всего этого словесного потока Сибирцев понял, что если, добираться подводой, то они, пожалуй, еще до вечера поспеют до болот, а уж в сумерках перейдут на остров. Одна беда - вода сейчас большая, снегу много было, и тает дружно. Но старик знает все потайные тропки да кочки, доберутся в лучшем виде. И лошадь будет где оставить.
- Я тебя, батюшка, ваше благородие, - захлебываясь, причитал старик, - на руках донесу, ноженьки замочить не дам…
Наступила реакция, пенял Сибирцев. Пора было заканчивать разговоры и переходить к делу. Кое-какие детали можно уточнить и по дороге.
Но тут вмешался Нырков.
- Где сейчас Митька, а, Стрельцов? - строго спросил он.
- Здесь он, где ж ему быть? - испугался старик.
- Ты точно знаешь, что нет его на острове?
Да уж, милостивец Илья Иваныч, мне ль сейчас обманывать-то? Вот, как перед христом богом…
- Ладно. Ты мне за этого доктора своей плешивой головой ответишь. Я и тебя, и Марью твою везде найду и к стенке поставлю, как самую распроклятую контру. Понял? То-то… А у кого здесь Митька останавливается?
- Где ж мне знать? - вздохнул Стрельцов. Я его только досуха провожаю, а уж дальше он сам. По три дня, не мене, в городе проводит. А у кого?,. - он снова вздохнул и развел руками.
