Потом взял слово один из экспертов, Пиреев, представитель высоких научных сфер.
— Очень приятно, Андрей Иванович, что вы доверяете нам, ученым, столь деликатное дело, — говорил он, чуть шепелявя. — Должен, однако, признаться, что космическая версия, предложенная нашим юным другом Горбачевским, повергает меня в сильнейшее смущение. Прошу понять правильно — я допускаю возможность инопланетного разума, поскольку на этот счет имеются положительные высказывания компетентных товарищей. Но эти трое, согласитесь, Андрей Иванович, никак не укладываются в наше представление о так называемых пришельцах. Когда я смотрю на этого… гм… Шама, я просто не могу поверить, что он имеет какое-либо отношение к космическому перелету, к иной цивилизации. Передо мной типичный землянин. Я бы сказал, прирожденный скотовод.
— Максим Исидорович, — перебил его Андрей Иванович, — Горбачевский, насколько я понял, и не говорит о Шаме ничего подобного. Верно, Горбачевский?
— Да. — Валерий прокашлялся. — Не говорю. Ур, по-моему, инопланетник, он высадился на своей лодке с космического корабля, который остался на орбите или, может, улетел дальше. А пожилых он прихватил где-то на Земле. Где-нибудь в Азии, скажем. Мало ли на планете плохо изученных племен.
— К сожалению, лодки нет, и где она. — неизвестно, — сказал Пиреев. — Кстати, чудеса в управлении этим аппаратом, о которых вы нам рассказывали, не столь уж сильно поражают воображение. На нынешнем уровне науки и техники такой аппарат может быть создан уже сейчас. Несомненно, он управляется дистанционно… Короче говоря, Андрей Иванович, не по торопились ли вы вывести дело за сферу своей компетенции?
Один из участников совещания, сухопарый седоватый человек с удивленно вздернутой правой бровью, сказал:
— Я думаю, было бы правильнее не относить наших пришельцев непременно к какой-нибудь сфере, а понаблюдать за ними некоторое время. Хорошо бы в естественных условиях.
— Что значит — в естественных условиях? — спросил Пиреев.
— Пусть живут, где им нравится… Ну вот, скажем, Шаму, как мы видим, нравится здесь, в колхозе, он хорошо разбирается в животноводстве. Почему бы ему с женой не пожить здесь некоторое время? Его поведение было бы у всех на виду.
— Допустим. А как быть с этим… гм… Уром?
Лев Семенович пожал плечами и выразительно посмотрел на часы.
— Ну так, — сказал Андрей Иванович после долгого раздумья. — Вы тут, Максим Исидорович, серьезные доводы привели. Все же повторю: нет у нас оснований задерживать этих людей. А вы, пожалуйста, ими займитесь. Я с профессором Рыбаковым согласен, — кивнул он Льву Семеновичу, — понаблюдать надо. Шам, как я понимаю, никуда от овец не захочет уйти, вот и пусть поживет здесь. Пусть нормально работает, как обыкновенный колхозник. Об этом можно будет договориться. Что касается Ура… — Он посмотрел на Валерия. — Вы как будто нашли с ним общий язык, Валерий Сергеевич. Вчера, я смотрел, вы шли с ним на пруд купаться как два закадычных друга, любо-дорого.
Валерий выжидательно смотрел на Андрея Ивановича, вытянув шею и часто моргая белесыми ресницами.
— Так вот. Было бы неплохо, если б вы над ним еще малость пошефствовали. — У Андрея Ивановича возникло на лице добродушное выражение. — Может, он пожил бы у вас дома, а? В естественных условиях, как тут говорили.
— Да что вы, Андрей Иванович, это никак невозможно, — вскинулся Валерий. — Я у тетки живу, как она на это посмотрит…
— Ты его нашел, ты и шефствуй, — усмехнулся Андрей Иванович, перейдя вдруг на «ты». — Сам же утверждаешь, что он прилетел с Марса или откуда там еще? Вот и подтверди. Скажешь тетке, что к тебе иностранный специалист прикреплен на некоторое время. Сколько у вас комнат? Две? Ну, разместитесь. Или категорически возражаешь?
— Ладно, — не сразу ответил Валерий. — Попробовать можно… Только вот как практически…
— Максим Исидорович, нельзя ли дать указание в их институт, чтобы Горбачевского командировали, скажем, для выполнения спецзадания?
— Отчего ж нельзя? Пришлите мне бумагу, и я дам указание.
— Вот и ладно. Пока на месяц, а там видно будет. Зарплату пусть переводят Горбачевскому на домашний адрес. Так? Теперь возьми-ка ручку, Валерий Сергеевич, и пиши. — Он протянул Валерию свой служебный блокнот, раскрытый на чистой странице. — Пиши: я, такой-то, должность, место работы…
