Я промолчал.
– Ну? – спросил Валентин.
Я покачал головой:
– Нет.
– Не дури, Андрей. Через полгода опять займешься своей ЭМУ. А кроме того, ты мне нужен.
– Но эти полгода я впервые смогу заниматься только своей работой, ни на что не отвлекаясь. У меня еще не было такой возможности, да и не скоро представится. Арифметика-то очень простая, Валя: для меня эти шесть месяцев – все равно что полгода.
– Черт возьми, какая логика...
– А что?
– Да ничего, – сердито сказал он. – Но в таком случае я не собираюсь бесстрастно наблюдать за тем, как ты будешь подыхать с голоду. Возьмешь деньги у меня.
«О господи! – подумал я. – Почему они считают своим долгом предлагать мне деньги?»
– Ну?
– Благодарю.
На время экзаменов Олег совсем переселился к Андрею, но почти не виделся с ним. Когда Олег просыпался, Андрея уже не было. Приходил он часа в два, и они вместе шли в столовую. Был он молчалив, рассеян, чем-то сильно озабочен. Быстро съедал обед, не замечая, хорош он или плох, и опять уходил. Возвращался поздно – к десяти, к одиннадцати. Выглядел Андрей отвратительно – под воспаленными глазами залегли коричневые тени, лицо стало серым, сухие губы потрескались. Он не выносил яркого света, вздрагивал от каждого стука. Было ясно, что долго он так не протянет.
А уговоры Олега вести себя благоразумнее ни к чему не приводили – Андрей морщился, теребил бороду и нетерпеливо ждал, когда же кончится это нудное нытье. Олег и Валентин с трудом достали для него путевку в Ялту – сам Андрей и пальцем не пошевелил, чтобы что-то сделать. Написал заявление и тут же забыл о нем. А когда Олег сказал, что путевка будет, Андрей тоскливо поглядел на него.
– А знаешь, Олежка, я, наверно, не поеду. Ну что я там буду делать, в этом Сочи?
Олег с недоумением посмотрел на него.
– Не Сочи, а Ялта.
– Пусть будет Ялта. На кой хрен она сдалась мне? Я же там идиотом стану от безделья и скуки. И потом – у меня все равно нет денег.
– Во-первых, путевка бесплатная.
– Да? – только и нашел что сказать Андрей.
– Да. А на дорогу надо не так уж много – всего рублей тридцать в оба конца.
– Так мало? – недоверчиво спросил Андрей.
– Да. На самолете половинный тариф действует до июля.
– Ну хорошо, – согласился Андрей. – И когда же ехать в это благословенное Сочи?
– Да не Сочи, а Ялта! – взорвался Олег. – Ты что, совсем свихнулся?
Андрей вдруг рассмеялся – добродушно и почти весело.
– Ну черт с ней, Ялта. Для меня все эти черноморские прелести ассоциируются с одним словом – Сочи. Так когда же ехать?
– Четырнадцатого февраля.
Андрей с облегчением вздохнул.
– Ну, тогда живем. За это время я тут еще горы сверну.
– Ничего не выйдет, – заявил Олег. – Горам придется подождать. Двадцать первого я сдаю последний экзамен, и в тот же день уезжаем к нам в Уфу.
Андрей раскрыл рот и сказал:
– А-а...
– Что «а-а»?
– Да так, ничего.
– Кстати, вопрос с деньгами тоже отпадает. Ты даже сэкономишь – дорога туда-сюда обойдется рублей в двадцать, а здесь за три недели ты проешь вдвое больше. Так что все чисто.
Андрей махнул рукой и ушел в лабораторию, ссутулившись и засунув руки в карманы. А двадцать первого взмолился:
– Олег, еще три дня. Три дня, и я готов ехать даже в это треклятое Сочи. Три дня!
Олег молча достал его чемодан. «Этот тип безнадежен. Через три дня он заявит, что ему нужна только неделя. А через неделю окажется, что еще месяц – один только месяц! – и он готов ехать хоть на Рио-Гранде-дель-Норте».
Андрей покорно собрался, но Олег вздохнул с облегчением только тогда, когда тронулся поезд.
Андрей еще с полчаса ворчал, а потом умолк, и Олег увидел, что он спит, прислонившись к жесткой стенке вагона. Олег разбудил его и стал стелить постель. Андрей спал стоя.
Проснулся он только в Куйбышеве, улыбнулся и весело сказал:
– Рот Фронт, старик!
Потом сунул в рот кусок булки и принялся что-то писать в своей книжке. А часа за три до Уфы помрачнел, бросил карандаш и уставился в окно, легонько постукивая пальцами по столику. Взглянул на Олега и предложил:
– Пойдем покурим, а?
Они вышли в тамбур.
– Глупо, – вдруг сказал Андрей.
– Что глупо?
– Не знаю. Все глупо. Ведь самому хотелось съездить, а сейчас стою и думаю – зачем?
