– Да, конечно, убийца может больше рассказать, чем убитый, если не соврет при этом.
Бьенвиль покраснел и зло посмотрел в сторону Черной Бороды:
– Сэр, я бы попросил вас воздержаться от каких бы то ни было выводов. Если вы хотите, чтобы экспедиция проходила без конфликтов, мирно…
– Если вы не хотите конфликтов, а только мира, то отдайте под мое командование своих людей.
– Мы об этом не договаривались, как вам известно, господин Тич, – оборвал его Мэтер, сцепив в напряженный замок руки, лежавшие на столе, за которым они все сидели. Почти все время путешествия он чувствовал себя мерзко, и потому голос его немного дрожал, но слова его звучали, как всегда, твердо. – А вам, господин Бьенвиль, не стоит забывать, что флотилией управляете не вы, а Совет.
– Я помню об этом, сэр. Я лишь высказал свое предложение.
Мэтер кивнул:
– Вы джентльмен, монсеньор, и я верю вашему слову. И я верю, что вы выполните те обязательства, что взяли на себя перед тем, как мы отправились в эту экспедицию. Мы заключили договор, что поплывем также и во Францию. Все дело только в том – когда. Ну а пока мы находимся здесь, насколько я понимаю, у берегов Англии, то мы должны быть благоразумны и осторожны, у нас не так много людей.
Бьенвиль задумчиво кивнул и посмотрел на Красные Мокасины:
– А вы что скажете, сэр? Вы ведь тоже член Совета.
Красные Мокасины даже немного удивился. Он действительно был членом Совета, но впервые с начала путешествия к нему обратились, чтобы услышать его мнение.
– Я думаю, это не очень хорошая идея – высаживаться здесь, – после паузы сказал он.
– Почему? – тихо спросил Мэтер, как показалось, с легким раздражением.
– Место это какое-то нехорошее. И я чувствую, что вы все напуганы, и это чувство меня не обманывает.
Он не стал говорить им о том, что отправил на разведку свое дитя Тени и оно не вернулось, погибло где-то здесь, и он глубоко переживал эту потерю. Одно упоминание о таком могло бы разозлить Мэтера.
– Я не вижу смысла во всех этих чувствах, – сказал Мэтер немного холодно. – Но спасибо за высказанное мнение. Джентльмены?
Бьенвиль вздохнул:
– Выставьте свое количество людей, и я в свою очередь выставлю столько же.
– Согласен, – сказал Черная Борода. – А кто возглавит эту сухопутную команду?
– Я, – спокойно ответил Мэтер.
– Вы?
– Да, я. Из нас всех я единственный человек, обладающий научными знаниями, и единственный представитель Королевского общества. Джентльмены, здесь мы столкнулись с какой-то загадкой, и она, мне думается, научного характера. Я возглавлю эту команду, куда войдут и люди губернатора.
– Таким образом, в этой команде будут представлены все члены Совета, – подвел итог Черная Борода. – Чоктау, а ты кого от имени своего народа отправишь на исследование этого «нехорошего места»?
Красные Мокасины промолчал. Ответ и так был ясен.
Земля, едва прикрытая травой, была черной, как древесный уголь. Она на самом деле была выжженной, и Мэтер сразу же это отметил.
– Совершенно ясно, здесь был сильный пожар, – пробормотал он.
– Вы хотите сказать, что здесь все выгорело? – переспросил Таг, беспокойно оглядывая безликие окрестности.
– Все выжжено. Но чем?
– Огнем, думаю, – нервно ответил Таг.
– Да, именно это и приходит в голову. Капитан Нейрн, куда нам теперь?
– Лондон должен быть вон в том направлении, – ответил Нейрн, махнув рукой.
– Нам нельзя терять ни минуты, – напомнил им еще один спутник, лейтенант дю Ру, довольно болезненного вида француз. Его рука почти все время лежала на обмотанном проволокой эфесе его шпаги, а взгляд подозрительно блуждал по сторонам.
Их было всего десять человек. Ниарне, Таг и крепкого сложения негр по имени Фернандо представляли Черную Бороду, дю Ру, два приземистых нормандца, Сен-Пьер и Ренард, – Бьенвиля. Мэтера сопровождали два солдата из Филадельфии: большой и неповоротливый, но добродушного вида парень по имени Чарльз и крепкий мужчина с соломенного цвета волосами, назвавшийся Уоллесом.
– Ну вот ты и открыл Англию, – шепнул на ухо Красным Мокасинам Нейрн. – Нравится она тебе?
Красные Мокасины чуть заметно улыбнулся:
– Я намеревался предъявить на нее права в пользу Шести Племен чоктау, но теперь не вижу в этом смысла.
