Второй пилот еще сильнее извернулся и выгнул шею, глядя, как человек в костюме спускается по трапу с пухлым кожаным портпледом в руках. За ним сошел еще один тип, кутаясь в плотное пальто с шарфом. Задняя дверь лимузина приветственно распахнулась, и египтянин в костюме скрылся в салоне, а его провожатый занял пост у подножия трапа.
— Ну, из-за чего сыр-бор, Курт? — спросил второй пилот, по-прежнему глазея за окно. — Оружие или наркота?
Рейтер закурил еще одну и размял шею, хрустя позвонками.
— Не знаю и знать не хочу. Было сказано забрать Омара в Мюнхене, привезти сюда, а как закончит с делами — доставить в Хартум. И чтобы без лишних вопросов.
— Когда я последний раз брался за работу без вопросов, один гад чуть не прорезал мне второй рот, — ворчливо заметил Руди, ощупывая шрам под губой. — Надеюсь, эти хоть заплатят как следует.
Он еще раз оглянулся через плечо и посмотрел в окно: крыша лимузина медленно покрывалась тонким слоем снега. Прошло пять минут. Дверь машины распахнулась, тип в костюме появился снова. Сумки при нем не было. Вместо нее виднелся большой металлический кейс — тяжелый, судя по тому, с какой натугой его тащили. Кейс перекочевал к человеку в пальто, затем из недр лимузина возник второй такой же, и оба египтянина поволокли ношу по трапу в самолет. Через минуту они показались снова и подобрали еще два кейса, с которыми и загрузились в «Ан-24». Второй пилот успел мельком увидеть пассажира лимузина, закутанного как будто в черный кожаный плащ, но через миг чья-то рука захлопнула дверь, и машина покатила прочь.
— Дело сделано, — объявил Руди, выпрямляясь в кресле. — Джерри, закрывай!
Штурман ушел убирать трап и запечатывать дверь, а пилоты нацепили наушники и стали проверять, все ли готово к взлету. Из салона высунулся египтянин в костюме, припорошенном снегом.
— Мы поднимемся, несмотря на погоду.
Прозвучало это как установка.
— Уж позволь мне решать, — буркнул Рейтер с сигаретой в зубах. — Если на полосе шквал, мы заглушим моторы и переждем.
— Мистер Гиргис ждет нас к вечеру в Хартуме, — ответил египтянин. — Взлетим, как планировали.
— Если бы ваши русские друзья не опоздали, все было бы тип-топ, — огрызнулся Рейтер. — А сейчас — марш на место. Джерри, пристегни их!
Он потянулся вниз, отпустил тормоза, направил высотный корректор вперед и дал газу. Свист двигателей перешел в рев — винты набирали обороты. Самолет тронулся с места.
— Мы поднимемся, несмотря на погоду! — прокричал египтянин из салона. — Мистер Гиргис ждет нас к вечеру!
— Иди в жопу, чурка, — пробормотал Рейтер, выруливая с разворотом на пепельно-серую полосу. Штурман вернулся, закрыл дверь кабины и сел, пристегивая ремень.
— Как настроение? — спросил он, кивая на окно, за которым крепчал буран. Рейтер не ответил — только сбавил газ, мельком глянул на снежную круговерть и, сдавленно выругавшись, опять увеличил скорость.
— Берегите яйца, ребята, — процедил он и взялся за штурвал. — Сейчас будет трясти.
Самолет быстро набрал разгон, подпрыгивая и виляя на неровном покрытии полосы. Рейтер уперся ногами в педали, борясь с боковыми ветрами, — на открытом пространстве они прямо-таки сносили. При восьмидесяти узлах нос «Антонова» задрался вверх, но тотчас упал. Край взлетной полосы маячил так близко, что штурман заорал Рейтеру «отбой». Тот пропустил вопль мимо ушей и увеличил разгон до девяноста, ста, ста десяти. На последней секунде, когда стрелка показала сто пятнадцать, а полоса целиком исчезла под колесами, он рванул штурвал на себя. Нос «Ана» приподнялся, шасси несколько раз подпрыгнули на траве и нехотя оторвались от земли.
— Твою мать! — прохрипел штурман. — Ты, больной ублюдок…
Рейтер усмехнулся и закурил, выводя самолет сквозь облака к ясному небу.
— Расслабься, — сказал он.
Они заправились в Бенгази, на североафриканском побережье, и взяли курс к юго-востоку через Сахару. «Ан» шел на автопилоте, альтиметр показывал пять тысяч метров, пустыня внизу тускло мерцала в свете луны, словно отлитая из олова. Через полтора часа перелета они разделили на троих термос еле теплого кофе и несколько бутербродов. Еще через час откупорили бутылку водки. Штурман выглянул из кабины в салон.
