И никак не идет из головы Уайти, бедняга Уайти, у которого даже могилы не будет, потому что хоронить нечего. Но — видит бог! — мы воздвигнем памятник на месте его гибели, на крыше плато, каменную башню, которая вечно будет надзирать за этим проклятым даже демонами миром.
Прошу простить меня, Хуанита, — ты ведь ровным счетом ничего не знаешь о том, что у нас было, а мой рассказ, наверное, похож на бред слабоумного. Возможно, когда я закончу, ты меня поймешь.
Все началось менее чем через час после того, как мы завершили предыдущую связь…
Белая равнина, причудливо загроможденная обледенелыми обломками трофеев из Материнского для местного населения мира только что казалась совершенно безжизненной, если не считать кольца тотемов и алтаря в его центре, где теснились шатры и навесы, сделанные для армии Шагающего с Ветрами, которую ему собрал и обучил Нортан. И вдруг она сделалась черной! Полчище Детей Ветров разом сбросило белые шкуры, под которыми пряталось до последней минуты.
Подумать только — я ведь только что гадал, куда могли деться все многочисленные воины Итаквы! Наблюдая несколько дней за тем, как они собирались отовсюду, я заметил, что, как это ни парадоксально, на виду их все время оставалось лишь несколько тысяч. А теперь они наконец-то показались во всей своей силе. Сплошной фронт глубиной в десять рядов, в котором люди стояли на расстоянии полушага друг от друга, протянулся через пустыню на самое меньшее пять миль. Я прикинул, и получилось, что войско должно было насчитывать чуть ли не двести тысяч человек. А ведь это была лишь пехота!
Через несколько секунд за пехотой появилась вторая линия — волчьи всадники в три ряда, растянувшиеся на две мили. Они тоже скинули свои накидки, чтобы явить нам свое число и, конечно же, напугать нас. Должен сознаться, что армия Итаквы действительно являла собой устрашающее зрелище. О, на сей раз ни Шагающий с Ветрами, ни, конечно же, его новый полководец Нортан не намеревались играть в игрушки.
Нортан! При мысли об этом подонке, этом предателе я непроизвольно оскалил зубы, и почти сразу же, как будто я снова бросил ему в лицо вызов на бой, паруса бывшего нашего флагманского снегового корабля, выбравшего якорь около пирамиды-алтаря, наполнились ветром. Изо всех сил сжав металлические трубки бинокля, я сфокусировал изображение на корабле, но расстояние было слишком велико, толпившиеся на палубе люди казались меньше муравьев, и я, конечно же, не мог с уверенностью отличить среди них того, кто был мне нужен.
Корабль двинулся вперед, набрал скорость, прошел сквозь строй атакующих, занял позицию в самом центре фронта, и вся армия сдвинулась с места и начала перестраиваться в клин, острием которого был корабль. Я видел, как всадники пришпоривали волков и просачивались через порядки пехотинцев, а те цеплялись за бока могучих зверей и легко бежали вместе с ними вперед.
В арьергарде тащилось множество огромных боевых нарт с упряжками из волков поменьше; по мере продвижения их облепляли оставшиеся пехотинцы. Я навел бинокль на сани и с некоторыми усилиями установил фокус, чтобы разглядеть груз. Он состоял из массивных заостренных на концах бревен-таранов.
Замыкали все движение жрецы Итаквы на собственных санях. А довершал впечатляющую картину армии из людей и зверей сам Шагающий с Ветрами, возвышавшийся на своем ледяном алтаре; он скрестил на груди руки и прикрыл ужасные глаза, как будто был погружен в какие-то глубокие мрачные размышления.
Я опустил бинокль. Построение клином могло означать только одно: массированную атаку на плато, сосредоточенную на узком фронте. Наличие таранов определенно указывало на то, что нападение нацелено на гавани снеговых кораблей, находящихся примерно в полумиле от обрыва плато.
Одолев тяжелые ворота, волчьи воины будут вполне способны прорваться в один, а то и в несколько главных тоннелей, ведущих прямиком в недра плато. Мы создали в них мощные оборонительные сооружения. Я не сомневался в том, что Нортан будет атаковать именно так, и отдал первый приказ. Все мои рассыльные хорошо владели английским; не успел первый из гонцов умчаться по крутой лестнице, как остальные вскочили, готовые выполнить следующую команду. Я велел им сесть и отдыхать: приказы последуют, когда в них будет нужда.
