Исчадие ветров - страница 69

— Трейси, — с трудом выговорил я, еле-еле ворочая пересохшим языком, — это действительно ты? Что с тобой случилось?

— Ну, конечно, я, — ответила фигура, причем говорила она определенно голосом Трейси. — Я. Только в нефти перепачкалась, вот и все.

— Но, Трейси, — возразил я, продолжая отступать, — почему… почему я боюсь тебя?

— Что? — Она приостановилась; в коротком вопросе я услышал недоверие и тревогу. А в следующую секунду она расхохоталась, и я наконец-то убедился, что это действительно Трейси. — О, наверно, все дело в звездных камнях! — с явным облегчением воскликнула она. — Я отправилась сюда, чтобы разыскать свои два, а нашла сотни! Тоннель выходит в большую пещеру с символами звездных камней на стенах и потолке, а пол в самом буквальном смысле завален ими. Я взяла с собой несколько десятков — ох и тяжело! И ты, наверное, чувствуешь эти камни и боишься их, а не меня.

Конечно же, она была права.

— А эта пещера, — осведомился я, продолжая отступать от нее, — она… она пустая?

— Да, если не считать звездных камней и нефти. В одной из стен там трещина, через которую сочится нефть. Думаю, из того места, где жители Плато добывают топливо. Когда я кинулась собирать звездные камни, то воткнула факел в дно. А потом поскользнулась и упала в лужу нефти. Потому-то мне и пришлось оставить там факел и выбираться обратно в полной темноте. Как ты сам, Хэнк? С тобой все в порядке?

Теперь уже я расхохотался — слабо и почти истерически.

— О да, я в полном порядке, но лучше будет, если ты дашь мне возможность предупредить остальных, а то как бы они не сделали из тебя подушечку для булавок, как только ты покажешься на свет.

— Да, конечно! — воскликнула она. — Иди, Хэнк, выбирайся отсюда поскорее. У тебя и голос-то на свой не похож. Скорее иди наружу. И не тревожься — здесь нет ровным счетом ничего, что могло бы причинить тебе вред. Не считая, конечно, звездных камней.

Конечно! Ничего, кроме звездных камней! Я повернулся и побежал в ту сторону, откуда пришел. И всю дорогу страх гнался за мною по пятам, никак не желая отставать. Но теперь я точно знал, чего боюсь — и чего боятся все обитатели Плато, — и, хотя это знание ничего не меняло в моем состоянии и я продолжал отчаянно бояться, я все же чувствовал себя победителем!

— Теперь пусть приходят! — радостно пел мой дух. — И сам Итаква тоже. По крайней мере, шансы теперь не то что уравнялись, но даже склоняются в нашу сторону!

И тут нужно перескочить в самое недавнее прошлое — пять дней назад. Хуанита, я понимаю, что из моего рассказа многое выпадает, но ничего такого, что, по моему мнению, имеет значение, я не пропустил. Прикинь сама, сколько времени мы с тобой поддерживаем связь? Если отбросить необходимые перерывы и пару часов сна, то получается что-то около тридцати шести часов. Как ты думаешь, можно ли считать это рекордом для телепатических контактов между мирами или, скорее, между «сферами»? По-моему, смело можно. Говоришь, Пизли усадил вокруг тебя команду стенографистов, машинисток и звукооператоров с диктофонами? Он, как всегда, методичен. Никогда ничего не упускает.

Он сейчас рядом с тобой? Ну да, я вижу его в твоем сознании. Требует прекратить пустую болтовню и заняться делом, так? Можешь сказать ему, что здесь, на Борее, Фонд Уилмарта — не слишком-то влиятельная организация! Впрочем, он прав, так что, думаю, действительно перейдем к делу. В общем-то, рассказывать уже не так уж много.

Сейчас мы просто ждем — больше нам нечего делать. Армандра два дня отдыхала и не виделась ни с кем, даже со мною. Она говорит, что в предстоящей битве ей понадобятся все ее силы, я же никак не могу убедить ее в том, что она не примет в ней никакого участия. Беда в том, что если она решит сражаться, у меня не будет практически никакой возможности удержать ее: она ведь будет защищать свой народ. И свою свободу.

Битвы ждать уже недолго — Нортан хорошо обучил свою армию и держит ее в боевой готовности. И Итаква вернулся. Шагающий с Ветрами, как всегда, торчит на своей пирамиде, вот только теперь он уже не обшаривает взглядом бескрайние снежные равнины. Он не отрываясь глядит в сторону плато.