А тем временем собиралась огромная армия. В лагерь, разбитый в садах неподалеку от городских стен, съезжались сыновья вождей со всего Ленстера. Из других гаваней подходили ладьи викингов, и теперь каждый день окрестности то и дело оглашались громкими воинственными кличами подвыпивших воинов. Длиннобородый и краснолицый король Дифлина Ситрик разъезжал по городу в роскошном плаще, в сопровождении развеселой свиты, которая разрасталась с каждым днем. И наконец, когда ударили первые зимние морозы, прибыл король Ленстера, и они вместе с королем Ситриком отправились на юг, заверив всех, что враг никогда и близко не подойдет к Долине Лиффи.
На следующий день, когда Моран шел по улицам, теперь необычно тихим после бурных недель пребывания королей, он увидел одного из городских ремесленников, который куда-то направлялся вместе с красивой темноволосой женщиной, чье лицо показалось ему смутно знакомым. Он остановился, чтобы поздороваться, и мастер сказал:
– Помнишь мою дочь Килинн? Она теперь живет в Ратмайнсе.
Ну конечно. Моран не слишком хорошо знал эту семью, но сразу вспомнил зеленоглазую девушку, которая вышла замуж за какого-то парня из Ратмайнса, наследника королевской крови, никак не меньше. Она улыбнулась ему:
– Отец говорит, ты сомневаешься в победе наших королей.
– Все может быть, – ответил Моран.
– Ну а мой муж ушел вместе с ними. Он не сомневается.
– Наверное, ему лучше знать.
– И все же отец захотел, чтобы я с детьми перебралась в Дифлин. – (Моран заметил в ее глазах тень тревоги.) – Думаю, здесь мы будем в безопасности. Вижу, ты и сам пока здесь.
– Верно, – кивнул он. – Пока здесь.
В ту же ночь он погрузил вещи в телегу. А на следующее утро эта телега со всем их скарбом покатилась по длинному деревянному мосту через Лиффи и исчезла в тумане на другом берегу. Моран уехал.
Первая его цель была не так далеко. За Долиной Птичьих Стай находилось поместье Харольда.
Хотя у Морана не было причин сомневаться в том, что его друг счастливо женат, все же он порой спрашивал себя, не жалеет ли жена Харольда Астрид о том, что поддержала страсть мужа к морским путешествиям. Разумеется, это принесло ему богатство. Харольд Хромоногий, как его теперь называли, стал уважаемым морским купцом, но из-за длительных плаваний его неделями не бывало дома. Уже больше месяца прошло с тех пор, как он отправился в Нормандию и Англию. После трагической гибели его отца три года назад они с женой теперь еще и вели хозяйство. Но когда тем утром Астрид с детьми вышли встречать гостя, Моран сразу заявил:
– Вы должны бросить все и уехать с нами. – И, оборвав все ее возражения, добавил: – Они уже приходили сюда прежде.
Не желая больше ничего слушать, он велел ей собираться, не медля ни минуты.
– На этот раз, – сказал он, – все будет по-другому.
Прошло шесть столетий с тех пор, как Ниалл Девяти Заложников основал могучую династию О’Нейл, и за все эти долгие века, несмотря на перемены в соотношении сил между кельтскими вождями на острове, никто не смог свергнуть их с престола верховных королей. До этого времени.
Отца Бриана звали Кеннетиг, поэтому полное его имя должно было звучать как Бриан сын Кеннетига. Но, как и Ниалл Девяти Заложников много веков назад, Бриан был известен всем как сборщик податей, за что его и прозвали Борума – тот, кто считает скот, или Бриан Бору.
Клан его, Дал Кайс, во времена его деда был просто маленьким незначительным племенем Манстера. Жили они на берегах Шаннон – там, где река переходила в длинную западную оконечность дельты. Когда викинги основали поблизости в Лимерике свое поселение, дед Бриана отказался договариваться с ними, и три следующих поколения клан постоянно вел партизанскую войну против судоходства викингов по реке. Позже Дал Кайс стал знаменитым. Дед Бриана провозгласил себя королем, его мать была принцессой из Коннахта, а сестру его даже выбрал в жены король из Тары, хотя никакой пользы роду это не принесло, потому что ее вскоре казнили за прелюбодеяние с сыном мужа.
Притязания на власть у клана имелись нешуточные, и даже была собрана армия из ста человек. Братья Бриана уже испытали свои силы в схватках с несколькими вождями в этих краях. Но никто и помыслить не мог, что они сделают потом. Вся Ирландия ахнула от этой новости.
