***
Натан встал в стойку и приготовился. Его тезка напал первым. Быстро сократил дистанцию и атаковал… медленно сверху — вниз рубящим. Его грудь широко раскрылась, так и хотелось ударить, но это уловка. Его неспешность на то и рассчитана, чтобы мгновенно перегруппироваться в защитную позицию без потери равновесия. «Он что, еще и поиздеваться над будущим королем хочет?» — Натан рассердился. Быстро сместившись влево, он что есть мочи нанес удар острие в острие. У его уха просвистела отломанная часть меча аристократа. Схватка была окончена, так и не начавшись. Вокруг наступила полнейшая тишина, нарушаемая только городским шумом. Натан, приводя в прямое положение свое тело, посмотрел на другого Натана. Спарринг партнёр сравнялся цветом с мраморными колоннами Главного зала.
— Ваше Высочество, у Вас необычная тактика, но нельзя сказать, что она не результативна. — Первым опомнился и задумчиво прокомментировал произошедшее тот тип, который поздравлял с совершеннолетием. Послышались неуверенные хлопки нежных женских ладошек.
Натан вдруг понял, что был на волоске от смерти. Его пробрал холодный пот. Противник смотрел на принца чуть расширенными глазами, а потом быстро поклонился и так же стремительно присоединился к принцессе. Сьюзен была поражена таким исходом боя и поспешила распрощаться:
— Спасибо, Натан… Кхм… Ты меня впечатлил. Еще раз спасибо… а мы, пожалуй, пойдем. Я еще хотела показать своим гостям замковый музей. — Последние слова она произнесла уже почти будничным тоном.
***
Когда их компания отошла на значительное расстояние, к молодому принцу подошел Ронин и ничего не выражающим голосом, а Натан знал, так учитель разговаривал только в состоянии бешенства, спросил:
— Надеюсь, Ваше Высочество, Вы поняли свою ошибку.
— О чем ты, Кенрид — я же победил. — Немного нервно ответил принц.
— Вам чуть не снесло половину головы, а так ни о чем! Вам нужно больше думать о последствиях Ваших же решений. — Мечник видел, что принц все оценил верно, однако решил «додавить» его до признания своей ошибки, пускай уж это случится сейчас, чем позже, но уже с более серьезными последствиями:
— Смерть пролетела мимо по чистой случайности…
— Я понял Кенрид…
— … и если бы клинок опускался немного под другим…
— Я ВСЕ понял, Кенрид…
— …углом, — Как ни в чем не бывало, продолжал Ронин. — То мы сейчас уже не разговаривали, и если…
— Я был неправ, Кенрид!
— Вот и хорошо, надеюсь, Вы больше это не повторится… Ваше Высочество. — Смиренно закончил мечник.
Натан действительно понял свою ошибку, сразу, в первый же момент остановки схватки. Теперь же ему надо было отвлечься от мыслей.
***
Он ошибался, когда думал о множестве передышек в стрельбе. Остановок на отдых вообще не делал, и к вечеру его правая рука уже ощутимо побаливала. Возвращаясь в крепость, принц нес с собой не семьдесят восемь стрел, сколько брал с обеда, а сорок пять — остальные в щепы. Однако мишени на сто десять тоже досталось — расколота надвое. Придется со слугами завтра после церемонии ещё тащиться в здание Ордена за новым инвентарем: два на два метра дощатом щите с покраской сине-красно-желтых кругов мишени.
Натан вернулся как раз вовремя. Еще минут десять и за ним послали бы гвардейцев с барбакана. Сейчас без четверти восемь, а когда большая стрелка встанет вертикально, врата закроются до утра. По пути в свою комнату он встретил слугу и распорядился:
— Принесите ужин в мою комнату. — А потом остановился, задумчиво опустив взгляд в покрывающий коридор ковер:
— Нет, не нужно. Через полчаса в детскую: кружку молока и печенье. — В его голове уже созрел сценарий сказки для Миралисы, а для пущей реалистичности не хватает одного предмета. Даже двух.
Настроение немного поднялось.
Он зашел к себе, поставил лук и колчаны на положенное им место. Начал торопливо рыться в комоде, ища лишь одному ему ведомое. Наконец искомое предстало пред радостными очами Его Высочества — плотная, выкрашенная в черный цвет длинная накидка с капюшоном и перевязью на талии. В ней принц часто выходил при сильном ветре пострелять, испытать свое мастерство. Было очень интересно предугадывать каждые порывы стихии, и когда он попадал в щит, неважно, в центр или «молоко», ощущал себя победителем бога ветров Хулла, брата Грасфа. Глупость конечно, однако выиграть соревнование у бездумного ветра не так почётно как у расчетливого и коварного противника.
