Слегка задыхаясь — склон становился все круче — Тимберлэйк вошел в небольшой лес, и полумрак напомнил ему о том, что он начал свое путешествие в полдень, и день постепенно клонился к вечеру. Берега ручья становились все каменистее, почва была устлана сосновыми иглами, упавшими с деревьев. Через некоторое время он подошел к небольшой скале, с которой ручей низвергался водопадом.
С большим трудом вскарабкавшись наверх, он наконец-то очутился в маленькой, скорее даже миниатюрной, лесистой долине с пологими склонами. В ее центре ручей разливался в озеро, на берегу которого стоял крохотный, но очень аккуратный каменный домик, а рядом была навалена гора стволов молодых деревьев, образующих нечто вроде огромного навеса, весьма шаткого на вид. Чуть в стороне виднелся космический корабль неизвестной конструкции.
При приземлении он ударился о скалу и теперь представлял собой груду металлолома.
Тимберлэйк икнул и сел — по счастью, прямо на лежавший позади булыжник. В том, что звездолет был поврежден, он не сомневался; серьезные неполадки — предвидел, но никому не нужные обломки… воображение просто не могло нарисовать ему подобной картины. И как вообще уцелели дети, о которых шла речь в сообщении, при подобной катастрофе?
Не в силах унять нервной дрожи во всем теле, он с трудом поднялся на ноги и поспешно направился через долину к маленькому каменному домику. Тщательность его постройки восхищала и радовала глаз: камни были сцементированы чем-то похожим на краснр-серую глину, в оконных проемах, хоть и не застекленных, висели занавески, дверь поражала искусной ручной обработкой, а из небольшой квадратной трубы вился дымок.
Несколько неуверенно Тимберлэйк постучал в дверь.
— Войдите! — сообщил переводчик вслед за высоким тонким голоском, донесшимся изнутри, Тимберлэйк открыл дверь и вошел, наклонив голову.
Он очутился в большой квадратной комнате, меблированной с математической точностью и спартанской скромностью. Небольшая коробка, застланная матрасом из сена, стояла у одной из стен. Прочие стены от пола до потолка были заставлены полками, ящиками и шкафчиками, сделанными вручную. Исключение составлял лишь стол — несколько помятый, с погнутыми металлическими ножками, за которым сидело существо в метр ростом, с большой головой, серой кожей и глазами долгопята. На столе стояла крохотная коробочка, по всей видимости чернильница, и лежали отточенное птичье перо и пачка больших белых листьев, испещренных какими-то знаками.
— Хотя я всего лишь девятимесячный пид, — пискнуло существо, — мне не трудно определить в тебе представителя человеческого вида. Ты захочешь узнать мое имя. Меня зовут Агг. Возможно, ты пожелаешь сообщить мне свое.
— Э-э-э… Джим Тимберлэйк, — сказал Тимберлэйк. — Как дела?
— Мои дела идут с максимальной продуктивностью, на которую способен только пид, — пискнул Агг. — Хотя, как видишь, мне всего девять месяцев от роду. Чем могу быть полезен, Джим?
— Видите ли, — ответил Тимберлэйк, чувствуя, что попал в дурацкое положение, — мы с партнером прилетели на сигнал SOS…
— Исключительно счастливый случай, — пискнул пид.
Он почесал свой длинный нос, и Тимберлэйк обратил внимание, что на конце нос заострен не хуже копья. — Вот только вещи соберу и буду готов.
— Видите ли, — повторил Тимберлэйк, — дело в том, что мы не можем улететь прямо сейчас… — и он рассказал о несчастьях, обрушившихся им со Свенсоном на голову.
— А-а, — протянул пид. — В таком случае я не буду складывать вещи, так как в этом нет смысла. Спасибо. Прoщай.
— Эй, минутку! — вскричал Тимберлэйк, глядя, как пид вновь взялся за перо. — Не все еще потеряно. Нам надо только выручить Свенсона и отбить у туземцев наш Звездолет.
— Как? — спросил пид.
— Э-э-э… я думал, после аварий у вас уцелело какое-нибудь оружие…
— Оружие? Наш космический корабль был полностью уничтожен, исключением протввоперегрузочного отсека со всем содержимым: нашими яйцами и библиотекой, технические тексты которой я отобрал в свое личное пользование для большей сохранности. — Пид указал на одну из полок, которая сверху донизу была забита катушками с микрофильмами. — Наши мамочки принесли себя в жертву, сгорев вместо топлива — лишь бы мы благополучно приземлились. Когда я вылупился из яйца, рефлекторная память, заложенная в зародыше, точно подсказала мне, как поступить. Я настроил вспомогательную сигнальную систему на SOS и занялся самообразованием. Прошло девять месяцев, а мне удалось познать лишь общую теорию строения галактики. Доброй ночи.
