— Яранги — в старом Уэлене, — пояснил Иван Теин. — В них можно жить. И летом, когда идет моржовый промысел, многие переселяются в яранги…
Председатель повернулся к помощнику и спросил:
— А у нас будет время посмотреть хотя бы одну ярангу?
— Обеденный перерыв во время переговоров с Президентом Соединенных Штатов Америки по предложению Ивана Теина проводим в яранге, — ответил помощник.
— Значит, обедать будем в яранге? С Президентом Соединенных Штатов? — весело спросил высокий гость.
— Совершенно верно, — подтвердил Иван Теин. — В моей яранге.
— Это прекрасно! — воскликнул Председатель. — Заранее благодарю вас.
— Я хотел бы подчеркнуть, товарищ Председатель Президиума Верховного Совета, — сказал Иван Теин, — что яранги действующие, это не музейные экспонаты.
— Я это понял, товарищ Теин, — кивнул Председатель. — Какой же смысл обедать в музее?
Тем временем снегоходы подъехали к гостинице. Помощники повели Председателя в отведенные для него апартаменты, а Иван Теин направился в президентскую столовую проверить, все ли готово для обеда.
Отклонив предложение немного отдохнуть, Председатель после обеда пожелал ознакомиться с хозяйством Уэлена.
Первую остановку сделали в школе. Как раз кончались уроки, и ребятишки занимались спортивными упражнениями. Одетые в разноцветные костюмы, они казались яркими цветами, разбросанными по белому снегу. Узнав Председателя, они сбежались и громко приветствовали гостя.
— А не холодно ли вам, ребята? — с улыбкой спросил Председатель. — В такой мороз в Москве в школах отменяют занятия.
— У нас только в сильную пургу отменяют занятия. А чем морознее, тем для нас лучше, — ответил бойкий мальчик, в котором Иван Теин узнал внука Сейгутегина.
Иван Теин не без гордости показывал школу, построенную в бытность его председателем сельского Совета: просторные классы, кабинеты, оснащенные экранами, проекторами, все с большими окнами, обращенными на морскую сторону, зимний сад-огород, большой плавательный бассейн, два спортивных зала, библиотеку-читальню с фильмотекой, залом для прослушивания музыкальных произведений и картинную галерею, которую здесь в шутку называли «Малым Эрмитажем» — на стенах висели точные голографические копии всех знаменитых картин ленинградского хранилища, а на подставках — скульптуры. Техника воспроизведения была такой совершенной, что скульптуры можно было отличить от настоящих только «дотронувшись» до пустоты или выключив электропитание.
Из школы, пересекая лагуну как бы по диагонали в северо-западном направлении, снегоходы двинулись на поле ветроэнергетических установок, где ждал инженер Эйнес.
Он стоял у входа в генераторный зал с несколькими своими помощниками.
Показывая машины, Эйнес счел нужным напомнить:
— А ведь именно с ветроэнергетической установки началась электрификация Уэлена. Это произошло более ста лет назад. Вон там стояла полярная станция, а чуть дальше — старый Уэлен. На пустыре между ярангами и домами полярной станции поставили примитивный ветродвигатель. Сейчас трудно даже представить себе, каким революционным было это событие. Ведь раньше яранги Уэлена не знали никакого иного света, кроме пламени жирника и костра! В старых газетах я нашел описание, как происходило включение первого электрического света в ярангах. Многие не верили и высказывали довольно веские аргументы; как это ветер, который задувает пламя, может зажечь свет? Но им возражали другие: когда дуешь в угасающий костер, наоборот, пламя разгорается ярче и сильнее. Первым уэленским электриком и монтером был мой предок — Тэнмав! — с гордостью заключил рассказ о первом электрическом свете в Уэлене Эйнес.
От ветроэнергетической установки гости и хозяева направились на звероферму. Высокий гость интересовался всем досконально, проявляя завидную осведомленность во многих вещах.
Поднявшись к себе. Метелица первым делом поинтересовался у синоптиков прогнозами на завтра.
— Над Беринговым проливом область высокого давления, — сообщили из метеорологического бюро. — Ожидается ясная, но морозная погода. С утра возможен легкий туман.
Переключился на международный канал.
