Интерфейс - страница 46

. Сколько раз он ее видел, столько раз поражался. Первопоселенцы явились сюда, чтобы обнаружить не размеченную геометрическую равнину; все, что поднималось над ней, было творением человеческих рук. Когда Мел первый раз попал в эти места, это были главным образом элеваторы, водонапорные башни и трибуны, окаймлявшие футбольные поля колледжей. Эти артефакты никуда не делись, но в нынешние времена самыми заметными сооружениями стали релейные вышки микроволновой связи – тонкие сетчатые мачты, растущие на бетонных фундаментах посреди кукурузных полей, поддерживаемые тросовыми растяжками и увенчанные цилиндрическими антеннами. Каждая антенна глядела через несколько миль прерий на следующую. С их помощью телефонные вызовы сновали по этой стране туда-сюда. Мачты торчали повсюду, покрывая страну невидимой, но частой сетью высокоскоростных соединений, однако в других местах оставались незаметными. В городах они прятались на крышах зданий, а в холмистых районах венчали вершины сопок, где их было не найти, если не знаешь, куда смотреть. Но здесь телефонным компаниям приходилось обходиться без зданий и холмов, и невидимая сеть вдруг становилась зримой. И не просто зримой – она была самой бросающейся в глаза особенностью ландшафта. Пролетая сквозь прерии по 57-му, четыре полосы которого были прямы, как струны банджо, и глядя на вышки, Мел гадал, не обладает ли Иллинойс некой магической особенностью, которая позволит выявить еще одну сеть – сеть, которая пряталась в узлах современного мира настолько искусно, что Мел был даже не вполне уверен в самом ее существовании.

Коззано поманил Мела в дома и выкатился в гостиную.

– Привет, Вилли. Как ты? – сказал Мел, входя в дверь.

Он бросил стопку газет Коззано на колени: сверху лежал номер «Файнейшнл Таймс», и Коззано видел красный уголок «Экономиста», торчащий из-под него. Мел хлопнул Коззано по плечу, стянул толстое кашемировое пальто и, не задумываясь о том, что оно стоит примерно как небольшой автомобиль, швырнул его на софу набираться собачьей шерсти.

– Что это за говно по телевизору? – спросил он. Он подошел в ящику и принялся нажимать кнопки, пока не нашел CNBC. Затем он прикрутил звук, чтобы не мешал разговаривать.

– Эй, Патти, – позвал Мел. – Тебе в ближайшее время не понадобится проделать с губернатором Коззано что-нибудь медицинское?

Патриция не имела ни малейшего представления, как вести себя с людьми родом не из Тасколы. Она застыла посреди столовой, краснея, вытирала руки и ошарашено глядя на Мела.

– Медицинское?

– Я хочу знать, – сказал Мел, – не возникнет ли у губернатора нужда в медицинских процедурах в следующие несколько часов, имея в виду прием лекарств, терапию и тому подобное. Или же твои обязанности в это время будут носить исключительно хозяйственный характер – приготовление еды, гигиенические процедуры и так далее?

Патриция скосила глаза вниз и влево. Рот ее слегка приоткрылся. Она была в полном замешательстве.

– Спасибо, – сказал Мел и широко развел руки, чтобы схватиться за ручки больших раздвижных дверей, отделяющих столовую от гостиной. Он с грохотом захлопнул их, оставив Патрицию с той стороны. Затем он подошел к другой двери, которая стояла нараспашку, и пинком откинул стопор.

– Туда или сюда, Дружок. Решай! – скомандовал он.

Дружок IV, золотистый ретривер, запрыгнул в комнату и тут же отскочил в сторону, чтобы не зашибло дверью.

– Не хочешь отлить?

– Нет, – сказал Коззано.

– Для парня, который совершенно вымотался, выглядишь неплохо.

– А?

– Ты так много работал над планами кампании, что переутомился. Пришлось тебе взять отпуск на пару недель. Пока ты отдыхаешь, за тебя трудятся твои умелые сотрудники.

Мел плюхнулся на табуретку рядом с Коззано и принялся тереть подбородок. Щетина у Мела росла быстро и густо, и ему приходилось бриться дважды в день. Если он принимался чесать подбородок, то это означало, что он занят общей оценкой ситуации в мире.

– Собирался вышибить себе мозги, так ведь?

– Ага, – сказал Коззано.

Мел обдумал это признание. Вид у него был не слишком потрясенный. Идея не вызвала в нем сильного эмоционального ответа. Он, казалось, взвешивал ее точно так же, как он взвешивал любую другую мысль. Наконец он пожал плечами, неспособный вынести ясный вердикт.