Интерьеры - страница 18
Тенина. Да, конечно. Я его не разу и не надела.
Павлуша. А зачем же тогда покупали?
Тенина. Я и сама не знаю. (Пауза). Почему — то остановилась около витрины. Смотрела, смотрела на него, а потом, взяла, да и купила. (Пауза). Да мне его не с чем и надеть. (Пауза). А вот захотелось купить, взяла и купила. Сама не знаю, зачем. (Пауза). Я даже и не задумывалась, пригодится он мне или не пригодится когда — нибудь. Взяла и купила. (Пауза). Странно даже. (Пауза). Теперь — то я знаю зачем, а тогда и в мыслях не было. (Пауза). Так, какая — то легкомысленность вдруг напала. И все. И удержаться никаких сил не было. (Пауза). Я еще подумала тогда, с чего бы это легкомысленность мне такая? Никогда легкомысленной себя не считала, а тут — на тебе. (Пауза). И Павел Анисимович меня легкомысленной не считал никогда. Да я ему и повода не давала. Если уж мною приобреталась какая — либо вещица, то и он, и я прекрасно знали, с какой целью она приобретается. Я всегда старалась советоваться с ним, прежде чем купить что — нибудь. (Пауза). Даже малость какую — нибудь, такую малость, что другой бы просто и голову ломать не стал бы, стоит покупать или нет, взял бы, да и купил, если конечно есть свободные деньги. (Пауза). Это если есть свободные деньги, а когда их нет? Когда их нет вовсе? (Пауза). И вдруг берет! (Пауза). Вот я сейчас смотрю на него и размышляю про себя, я ли это была, когда покупала его?! (Павлуша несколько растерян. Снимает берет). Но зато теперь, когда я вижу, что он просто необходим, что ему так рады, я просто счастлива. (Павлуша вновь надевает берет. Он вновь улыбается).
Пауза.
Павлуша. А вы рады, что я вытащил вас на прогулку?
Тенина. А ты вытащил меня на прогулку?
Павлуша. А вы и не обратили внимания?
Тенина. Это было очень незаметно.
Павлуша. А так и должно быть. Что же хорошего в прогулке, если к ней готовишься, настраиваешь себя, подбираешь соответствующее лицо? При такой подготовке сама прогулка уже не может быть изящной. Вот именно, изящной, когда не хочется ни о чем думать, когда тела своего не чувствуешь, малиновое варенье, чай, птицы, и мы с вами, дорогая, дорогая Ольга Витальевна. Итальянский дворик. Не хватает фонтанчика. У нас в богадельне был фонтанчик в итальянском дворике. Но я не любил хаживать туда. Угадайте, почему? (Пауза). Угадайте, почему? (Пауза). Угадайте, угадайте, угадайте, угадайте, угадайте почему?
Тенина. Ну, откуда же мне знать о таких вещах?
Павлуша. Но это же очень просто. Вам совсем не понадобится думать. Скажите первое, что придет вам в голову.
Тенина. Первое, что придет в голову?
Павлуша. Ну да, первое, что придет в голову, не задумываясь.
Тенина. Павел Анисимович.
Пауза.
Павлуша. При чем здесь Павел Анисимович?
Тенина. Я сказала первое, что пришло мне в голову.
Пауза.
Павлуша. А кто это, Павел Анисимович?
Пауза.
Тенина(Показывая Павлуше, что принимает предлагаемую им игру). Да так, один человек.
Павлуша(Серьезно). Один человек. Кто он?
Тенина(Игриво). Один человек. Что же к этому можно добавить?
Павлуша. Да много что. Сказать запросто «один человек» — это не сказать ничего. Это означает безразличие. Но может ли быть безразличен человек, который первым спешит явиться вам в голову в итальянском дворике, на изящной прогулке?
Тенина. Да мне и вправду, нечего добавить.
Пауза.
Павлуша(Обиженно). Я не любил хаживать в итальянский дворик потому что у меня не было такого берета.
Тенина. Но теперь — то он у тебя есть. Теперь ты сколько угодно можешь гулять в итальянских двориках.
Пауза.
Павлуша. Кто он?
Тенина. Так, летчик один.
Пауза.
Павлуша. Ничего себе! И вы молчали?! Вы знакомы с настоящим летчиком?! Уф! (Утирает пот). Даже в жар бросило.
Тенина. Бывший летчик.
Павлуша. Летчики, как и алкоголики, по определению, Ольга Витальевна, не бывают бывшими. Это люди над. Вы, наверное, думаете, Ольга Витальевна, что они однажды прекращают свои полеты? Вы думаете, что полет — это тот ритуал с ревом и сутолокой окружающих, с крутыми пике и одинокими холмиками могилок? Ничего подобного. Полет — это навсегда. И конкретный человек, с его головной болью и элегантностью на старте, имеет к этому весьма опосредованное отношение.
