Пауза.
Павлуша. И вовсе я ни на кого не сержусь. Я лишен этого.
Тенина. А это плохое.
Пауза.
Павлуша. Потому и лишен…
Тенина. Ведь ты, Павлуша, наверное и не знаешь, какой он трудолюб.
Павлуша. Это он — то трудолюб? И это говорите вы, женщина, созерцающая мерцание тишины? (Пауза). Это тишина трудится, Ольга Витальевна, и вы вместе с нею. (Пауза). Это вы, с позволения сказать, трудолюбы!
Тенина. Ты сердишься. (Пауза). А это плохое.
Павлуша. Нет, нет.
Тенина. Он трудолюб. Он великий трудолюб. В своей любви к труду он дошел неизвестно до чего. (Пауза). Он высох. (Пауза). Мне кажется, он болеет, только не говорит об этом. У него нет времени на разговоры. (Пауза). Он совсем высох. (Пауза). Он стал таким маленьким, Павлуша, ты даже и представить себе не можешь! (Появляются слезы на глазах). Мне думается, что мы и на людях не стали бывать потому, что он стесняется находиться рядом со мной. Люди могут подумать, что он — мой ребенок. (Пауза). Если наблюдать нас с ним издалека, складывается впечатление, что идет женщина, а с ней ребенок лет шести, не больше. (Пауза). Лет шести, семи, не больше. (Пауза). А знаешь, Павлуша, почему он никак не может закончить ремонт?..
Рабочие сцены усаживаются на пол, извлекают вино, снедь, принимаются обедать. Прежде и в дальнейшем, за исключением нескольких, представляющихся автору важными для союза с персонажами, моментов, они (рабочие сцены). находятся в полном распоряжении режиссера и художника, а может статься, и хореографа, если режиссером будет угадано, что по большому — то счету, все, происходящее в пьесе, есть ни что иное, как балет. Рабочие сцены при этом вовсе не обязательно находятся все время на площадке. По воле вышеупомянутых кудесников театра они могут уходить и возвращаться, возвращаться и снова уходить.
Тенина. … Он не может закончить его по той простой причине, что уже не дотягивается и до середины стены. Даже когда подставляет табурет. (Пауза). А денег, чтобы нанять работников, у него нет. У него совсем нет свободных денег. Они все — в коллекции. (Пауза). У нас даже не на что купить покушать. Если бы не малиновое варенье, которое осталось от бабушки, твоей бабушки, я и не знаю, чтобы мы делали. (Пауза). Мы бы просто умерли с голоду. (Пауза). Не нужно на него сердиться…
Пауза.
Павлуша(Испытывает неловкость). Вовсе я не сержусь на него.
Тенина. Да разве мог он знать, что ты приедешь? Ведь ты, признаться, — как снег на голову.
Пауза.
Павлуша(Испытывает неловкость. Копается в аппарате). Я не сержусь. Я сейчас и не могу сердиться. Когда я готовлю себя к творчеству, чувства оставляют меня. Я немею и цепенею. (Пауза). Вам знакомо это, Ольга Витальевна?
Тенина. А если ты будешь так относиться к нему во время фотографирования, ты и сам знаешь, что может получиться. (Пауза). И что я с тем, что выйдет изо всего этого, буду потом делать? (Пауза. Плачет). И вообще, имеешь ли ты представление о том, какие чувства испытывает женщина при виде маленького? (Плачет). Не важно, маленького ребенка ли, Павла ли Анисимовича?
Долгая пауза.
Павлуша. Я не сержусь на дядю Пашу… на Павла Анисимовича. (Пауза). Прежде, признаться, сердился, а вот вспомнил идиотов и все прошло. (Пауза). Я о нем теперь только хорошо думаю. (Пауза). Почему, не знаю, но думаю как — то по — доброму. (Пауза). Наверное, начинает устанавливаться контакт.
Тенина. Контакт? С кем контакт?
Павлуша. С ним, с ним, конечно, Ольга Витальевна. Вы затронули во мне что — то такое… Кажется я начинаю его чувствовать. (Пауза). Его или его отсутствие. Пока не знаю. (Пауза). Хотя, конечно, за вас, Ольга Витальевна, очень обидно! (Пауза). За ваше одиночество. (Пауза). И за тишину, вместо которой вы предпочли фотографирование пусть и живого, но человека.
Тенина. Нет, нет, одно другому не мешает.
Павлуша. Да я так, пошутил. У меня, признаться и у самого нет ни одной фотографии родственника. Кроме племянников, разумеется. Уж их то я наснимал. Там и кролики и свиньи. (Смеется. Смех обрывается). И опять я шучу. Нет там никаких кроликов, конечно. (Пауза). Только птицы. Что — то наподобие голубей, но не голуби.
