— Очень хорошо, товарищ майор, — уже более миролюбиво сказал инструктор.
Баранов взялся за ручку входной двери, но чуть приостановился.
— Чем могу быть полезен, товарищ Забродов? — поинтересовался он.
Илларион Забродов не стал темнить, а сразу же честно признался:
— Меня интересует ход следствия, товарищ майор.
— А кто вы будете покойному Олифиренко? — поинтересовался инспектор.
— Сосед, — ответил Забродов.
— Сосед? — язвительно переспросил Баранов.
Забродов не любил повторять и поэтому сухо и недовольно ответил:
— Да, майор!
Участковый инспектор понял, что от этого странного полковника в отставке, который, несомненно, имел некоторые связи в силовых структурах, не так просто будет отвязаться. Более того, возможно, этот ладно скроенный мужчина работает под прикрытием и сейчас он вовсе не в отставке, а только создает видимость и хочет прощупать почву для внутреннего расследования, а может быть, и хуже того…
— Ничего существенного, товарищ Забродов, по поводу убийства футболиста Олифиренко я вам сообщить не могу, — с опаской ответил Баранов. — Никаких улик мы не имеем…
— А их искали? — скептически улыбнувшись, спросил Забродов.
Майор не понял и переспросил:
— Кого?
Забродов, видя, что инспектор не желает приглашать его к себе в кабинет для обстоятельного разговора, достал из пачки сигарету, закурил и уточнил:
— Улики, свидетелей, мотивы преступления… Одним словом, все те компоненты, с помощью которых нашим славным органам правопорядка, надеюсь, удастся поймать преступников.
Баранов бросил злобный взгляд на своего собеседника и оскалился:
— Не волнуйтесь, товарищ полковник, убийцу поймают и накажут.
— Ну-ну, майор, твои слова да Богу в уши… — снисходительно произнес Забродов. — Только одними словами дело не раскроешь!
Майор Баранов возмутился:
— А при чем здесь я? Свое дело я выполняю, гражданин Забродов, исправно! А следствие ведет капитан Четвериков из Московского уголовного розыска.
Илларион Забродов внимательно посмотрел на Баранова и запомнил произнесенную фамилию следователя с Петровки, тридцать восемь.
— Капитан Четвериков? — на всякий случай переспросил он.
Инспектор тряхнул головой и подтвердил:
— Да, товарищ Забродов, так что, если вас так волнует ход следствия, советую вам обратиться к нему. Возможно, он удовлетворит ваш интерес к печальному происшествию.
Забродов вздохнул, понимая, что большего от этого лощеного майора не добьешься.
— Ну что ж, товарищ майор, — сказал он, — и на том спасибо.
— Не за что… — ответил Баранов и, чтобы как-то скрасить сухость своих ответов, весело добавил: — Как говорят, чем богаты, тем и рады!
Забродов, смерив равнодушным взглядом майора Баранова, снисходительно хмыкнув, понимающе и важно покачал головой и представил ситуацию другой русской поговоркой:
— Я сказал бы, на безрыбье и рак рыба.
Майор заметил:
— Это с какой стороны посмотреть на эту проблему, товарищ Забродов…
— Вот именно, товарищ Баранов, — многозначительно, но с явным намеком сказал Забродов, — смотря, майор, на чьей стороне быть.
Баранов недовольно сморщился, поняв намек своего седого собеседника, однако не стал подавать виду и, чтобы прекратить неприятный и опасный разговор, поспешил распрощаться.
— Возможно, возможно… — произнес он и добавил: — Однако мне сейчас не до философских бесед и споров, товарищ Забродов. Если у вас больше нет ко мне конкретных вопросов, на которые я мог бы вам ответить, то прошу прощения, но я на службе, в отличие от вас, — майор скептически усмехнулся, — и у меня много неотложной работы. Кстати, и по вашему вопросу тоже!
— Да-да, Сергей Юрьевич, вы меня тоже извините, что отнял у вас драгоценное время в расследовании убийства Олифиренко, — сказал Забродов. — Работайте! А я как-нибудь еще заскочу к вам…
— Ваше право, полковник, — усмехнувшись, произнес Баранов, — только я сомневаюсь, что полностью удовлетворю ваше неуемное любопытство.
— Птичка клюет по зернышку и сыта, — заметил Илларион Константинович.
— Не там роете, полковник, — улыбнувшись, произнес Баранов и тут же посоветовал: — Лучше зернышки поищите на Петровке, тридцать восемь!
