— А сегодня как тебя называть? — похоже, Екатерина никак не могла адаптироваться к нашему образу жизни.
— Как тебе удобно, — разрешил я.
Мы продолжили трепаться о всякой всячине, пока трамвай неспешно подкатывал к Старому Городу. Вскоре начали появляться первые блюда. Перед Виталиком кондуктор поставил массивный бокал с пивом, вино было разлито по бокалам, а Рэйден получил свою настойку.
— Тост! — Поднял свою запотевшую кружку Виталик. — Год назад, когда я только собирался поступать в «Заратустру», то и думать не думал, что в итоге буду летать в дирижабле, скрываться от спецслужб Империума, бегать от церковников и общаться с сильнейшими корректировщиками планеты. И уж точно я не собирался в Монголию, Китай и Японию. Я не думал, что мне доведется быть секундантом на дуэли. Честно говоря, пару раз я думал, что мне крышка… Блин, я сидел в общаге, перекидывал на криптобирже мелкие монетки и даже не мечтал, что буду оперировать серьезными деньгами. И вот. Заявляется этот парень, предлагает работать на себя, перебрасывает мне на кошелек кучу бабла… А теперь я еще и патроны для него заказываю! В общем, я ничуть не жалею, что в моей жизни случился Кен. То есть Рю. А, неважно. Ты — мой лучший друг и работодатель. Благодаря тебе, чувак, жить стало интересно и увлекательно. Как бы там всё не обернулось, я с тобой. За твои восемнадцать, дружище!
Я чуть не прослезился.
Нет, серьезно.
Виталик — это настоящий ураган. Бегает, выносит всем мозг, несет всякую околесицу, достает своим мексиканским роком и постоянно думает о еде. А тут — прочувствованный и красивый спич.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я.
Мы выпили.
Вино оказалось хорошим, и во мне разыгрался аппетит. Все набросились на еду, оживленно переговариваясь. Сыроежкин вспоминал про мои дисциплинарные выволочки, искусство уборки и славные посиделки с пиццей. Катя рассказала, как мы случайно встретились, и я защитил ее от школьных отморозков. Сенсей помалкивал, а Арина вдруг заявила, что жить без меня не может, и если бы мы не начали встречаться, то она силой затщила бы меня в постель, забив на то, что я умею превращаться в медведя.
Кондуктор профессионально нас обслуживал, убирая пустые тарелки и выставляя новые блюда. Через полчаса, как и было обещано, у нас проверили билетики. Заиграла веселая песня про трамвай «Лето» и то, что нам всем по пути.
Звучали тосты, мы смеялись и радовались поездке. Трамвайчик катил то через парковый комплекс, чуть не цепляя крышей древесные кроны, то по старинным кварталам, притормаживая на перекрестках и замедляясь возле городских достопримечательностей…
Я уже начал верить, что жизнь нормализовалась. Нет тварей, лезущих сквозь измерения, нет богов, играющих смертными, точно фигурами на шахматной доске… И мне совершенно не нужно составлять и утверждать перечень одаренных, с которыми я будут заниматься в кадетском корпусе. Грядущие потрясения далеко, за горизонтом. А сейчас имеют значение лишь друзья, вкусная еда и лето, обещающее стать бесконечным.
Как в детстве.
Вот только детство имеет обыкновение уходить, неслышно затворив за собой дверь. В какой то момент я понял, что за столом нас стало больше.
Немигающим взором на меня уставился посланник.
Я вздрогнул.
И чуть не подавился драником.
Существо восседало на перекладине, отделяющей наш столик от спуска на первый этаж. Переминалось с одной лапы на другую, ухало и время от времени воровало жареные колбаски у Сыроежкина. Виталик, похоже, не замечал столь вопиющей несправедливости.
— Они тебя не видят? — охренел я.
— Тссс, — пернатый ушлепок удлинил когтистую лапу, поднес ее к зубастой пасти и выпрямил указательный палец. Ну, если это можно так назвать. У птиц, по идее, три пальца, а не пять. Я так всегда думал. — И не слышат. В отличие от тебя. Молчи, пока я буду говорить.
Медленно киваю.
И как ни в чем не бывало продолжаю есть.
Наша компания успела разбиться на пары и поднять галдеж, в котором тонули даже городские звуки, врывающиеся в окна. Арина о чем-то перешептывалась с Катей, Рэйден объяснял Виталику нюансы общения с барыгами в Сумраке. На именинника никто не обращал внимания. Оно и к лучшему.
