— Без проблем.
Тропа выводит нас к оврагам и небольшому лесочку, за которым виднеются крыши домов. Бывший дачный поселок, превратившийся в часть воронежского пригорода.
— Значит, Ярослав, — буркнул себе под нос Рэйден. — Мне нравится.
Еще один.
Такое чувство, что я владею секретом Полишинеля, который давно никому не интересен.
— Следил за мной, — мрачно хмыкаю. — Через «телезрение».
— Логичный шаг, согласен?
Рэйден незримо присутствовал на совещаниях, прислушивался к моим беседам с Ариной. Если он и подозревал меня раньше, то теперь получил неопровержимые доказательства.
В книгах попаданцы легко ассимилируются с местным населением. Быстро приспосабливаются, пользуясь воспоминаниями носителя. Достигают заоблачных высот, применяя прогрессивные знания из своей реальности. И, разумеется, никто не догадывается, что малолетний вундеркинд — это откинувшийся в параллельной вселенной учитель математики Василий Дормидонтович. Или профессиональный киллер, пачками убивающий людей. Я пытался скрыть свою сущность, но как минимум девять одаренных знали о том, кто я такой. Плюс церковники, научившиеся отслеживать вселенцев с незапамятных времен.
Шила в мешке не утаишь.
— И что теперь? — мне немного грустно. — Я не твой потомок. Не Рю Тиба. Во мне живы воспоминания Рю, я заключен в его тело. Но ядро личности — волхв Ярослав из чужой вселенной. Нас ничего не связывает, Рэйден.
Пенсионер кивнул с печальной улыбкой в уголках губ.
— Ты прав. Нас ничего не связывает. Когда я думаю над тем, что Рю — всего лишь оболочка… мне становится тоскливо. Я давно смирился с гибелью Клана, но после прибытия твоего фамильяра осенью… у меня появилась надежда. А теперь всё возвращается на привычные места. И лишь одно согревает мне душу, Ярослав.
— Что?
— Ты отомстил убийце Тиба. Хоть и действовал из соображений личной безопасности. В любом случае, я тебе благодарен.
Вот это номер.
— Кроме того, — добавил Рэйден, — ты обещал возродить Клан Когтей. Отменить мое изгнание. Пусть это обещание и давалось Такеши Хараде, я намерен дождаться исполнения обязательств.
— Зачем? — удивился я. — Ты же сам сказал, это бутафория. Заведи семью, создай новый род. Решение простое как апельсин.
Рэйден погрозил мне пальцем.
— Ты обещал.
— Я не отказываюсь.
— Хорошо. В тебе продолжает течь кровь Тиба. Твои дети унаследуют наши родовые способности. Моя линия не прервется.
— А еще ты хотел бы усилить род эфирными техниками, — догадался я.
— Кто ж откажется, — хмыкнул учитель.
— Это и есть… причина твоего приезда?
— Одна из.
Мы обогнули дачный поселок по широкой дуге и двинулись в обратный путь через перелесок. Вокруг вилась мошкара, готовая сожрать любого, кто сунется в ее владения. Я окутал себя «жутью», чтобы избавиться от назойливых насекомых.
— Колись уже.
— Ладно, — сдался учитель. — Я хочу брать у тебя уроки.
Я чуть не споткнулся от неожиданности.
— Ничего не путаешь? Кто из нас двоих Абсолют?
— Вот только не надо под дурачка косить. Ты готовишь одаренных к войне с тварями. Учишь применять эфир. Не вижу причин, чтобы не взять к себе еще одного воспитанника.
— Рэйден, я учу тех, кто даст отпор тварям во время грядущего нашествия. И меня совершенно не обрадует, если ты начнешь использовать эти знания для убийства людей по заказам Гильдии.
Наставник хмыкнул.
— Будешь и остальным условия ставить? Или ты полагаешь, что преподаватели кадетского корпуса и пилоты шагателей будут применять эфир во благо всего прогрессивного человечества? Ты наивен, мой сорокалетний друг. Поверь, когда правительство отобьется от хищников, эфирные маги будут стоять на страже интересов верхушки. Агенты спецслужб будут устранять неугодных твоими методами. Кадеты вырастут, отправятся в горячие точки и будут валить чакрами врагов государства.
Рэйден прав.
Это я понимаю, ибо столкнулся с шестеренками государственной машины в полной мере. Я слишком хорошо помню, как Орден Неясыти, давший отпор тварям, был аккуратно прибран под государево крыло. Волхвы начали проводить операции в других странах, заниматься промышленным и военным шпионажем, устранять неугодных, наводить страх на слабых. Из защитников родной земли мы превратились в опору правящего класса. Осознав это, я покинул Орден, но вы помните, чем всё закончилось. Из этой мясорубки нет выхода.
