Уловка сработала. Старик, не на шутку встревожившись, выскочил из машины. Едва он присел на корточки и еще даже не успел дотянуться рукой до камеры, как Анзор ловким ударом ботинка сшиб его на асфальт. Удар получился сильным. На загляденье. Анзор даже порадовался за себя, вспомнив молодость, когда мог уложить любого противника одним ударом ноги или кулака.
— Ты что… — прохрипел старик, у которого из носа потекла кровь.
— Получай, сволочь, за все! — и Кещян еще одним ударом окончательно уложил старика, чье тело сделало в воздухе небольшой кульбит, прежде чем упокоиться на асфальтной глади.
— Гад, — ухмыльнулся Кещян и, присев на корточки, достал из кармана затасканных джинсов бомбилы потрепанный кошелек.
Кещян действовал в перчатках, поэтому и не беспокоился за отпечатки пальцев. Напрягая оставшиеся силы, он стянул старика с обочины и спрятал тело за густой полосой придорожного кустарника.
«Так будет со всеми, — удовлетворенно подумал Анзор, забрасывая труп сухостоем и ветками, — кто станет на моем пути. С каким бы удовольствием я прибил бы самого Орбели и занял его место. Он уже давно, паскуда, просится. Чувствует, шкура, что его ненавидят, поэтому обложился с ног до головы охраной. Не понимает очевидного, что, когда его перестанут крышевать, он станет дешевой марионеткой».
Разобравшись с трупом, Кещян вернулся к машине и с удовлетворением отметил, что никто из проезжавших даже не остановился. Все торопились по своим делам, а может, просто не хотели связываться с незнакомыми людьми. Кто это в позднее время будет торчать на дороге за Москвой?
Усевшись на водительское сиденье, Кещян включил первую передачу и резко тронулся с места. Фары светили тускло, и Анзор ехал со всей осторожностью, на какую только был способен. Вдобавок к вечеру подморозило, и поэтому он не гнал что есть силы, хотя внутренний голос подгонял: «Давай, давай, давай»!
«Осталось пересечь границу, — подумал Кещян, — а потом я окажусь в Белоруссии, где меня никто не достанет. Там тихо и спокойно. Орбели со своими шакалами в первую очередь начнет шерстить вокзалы и аэропорты, предполагая, что я поспешил убраться в теплые края. Но я не такой дурак, как они думают. Пока они разберутся, что к чему, меня здесь уже не будет. Залягу на дно в каком-нибудь небольшом европейском городке, и ищи-свищи. Пусть скрежещет зубами от злости и боится наступления дня расплаты».
С такими злорадно-пессимистичными мыслями Анзор ехал всю ночь. Его постоянно клонило в сон, и от этого морока не спасали ни сигарета, ни громко включенное радио с хрипящими динамиками, ни мысли о скором спасении и размеренной жизни в европейской глуши. Нет, Анзор по-прежнему беспокоился и клонился головой к рулю. Раз он даже заснул, очнувшись, когда машина уже съехала на обочину и начала приминать под себя жухлую листву с лежалыми ветками.
К утру, когда забрезжил серый рассвет с клочьями сизых туч на краю неба, Анзор остановился на заправке перед границей с Белоруссией, чтобы заправиться. Кроме него там стояло несколько фур и блуждала бродячая собака в поисках пропитания.
За ночь езды за рулем Анзор изрядно утомился и не был уверен, что способен продолжить дальнейший путь без происшествий, потому что каждую минуту засыпал за рулем и усилиями воли отгонял дрему. Его руки тряслись, словно он был алкоголиком со стажем, который поутру не успел опохмелиться. В глазах жгло, словно туда насыпали песка.
Заправив машину, Кещян купил пачку сигарет и бутылку газированного напитка. Он хотел с наслаждением закурить, но вспомнил, что это заправка, и с недовольством сунул пачку сигарет в карман брюк.
Он отъехал от заправки на каких-то пару километров, как его остановил сотрудник ГИБДД. Кещян, мигом оценив обстановку, подумал, что лучше всего остановиться, иначе его вычислят довольно быстро. Он не летел, поэтому номера машины разглядеть было вполне реально, а значит, можно сообщить постам, и его машину будут искать везде. Остановив машину, он с наигранной бодростью спросил:
— Что я нарушил, начальник?
— Все, — ответил мент, и не успел Анзор дернуться, как он извлек пистолет с накрученным на него глушителем и несколько раз выстрелил.
