— Не знаю я никаких Сукиасянов, — отмахнулся Сорокин. — Я тороплюсь. Вам это понятно?
— Хочу вам напомнить, — зловеще сказал адвокат, — что у вас мертвым грузом лежат деньги моего подзащитного. У него дипломатический иммунитет, и вы не имеете никакого права ему препятствовать.
За спиной адвоката показался и сам Сукиасян. Он был в сером шерстяном костюме. Правый рукав пиджака, как заметил Сорокин, был наполовину пустой.
— Вы пришли как раз вовремя, чтобы опознать подозреваемых.
— Полковник, — ядовито улыбнулся адвокат. — Займитесь вашими непосредственными обязанностями. У моего клиента через пять часов самолет, и будьте уверены, что если он не попадет на этот рейс, отвечать, прежде всего, будете вы.
— Насколько мне известно, — Сорокин пристальным взглядом буравил Сукиасяна, словно надеясь, что тот расколется от страха прямо сейчас, — вы учились в одном институте с небезызвестным бизнесменом Артуром Орбели.
— Это не имеет никакого отношения к моему клиенту, — прервал Сорокина адвокат.
— Сомневаюсь. Но я до всего докопаюсь, уж поверьте. Те люди умерли, а вы нет, — Сорокин снова вперился взглядом в Сукиасяна. — Я узнаю, для чего предназначаются эти деньги.
— Свои догадки оставьте при себе, — иронично улыбнулся адвокат. — А теперь, будьте добры, отдайте личные вещи моего клиента, если не хотите, чтобы эту проблему решил ваш непосредственный начальник.
Сдерживая злость, Сорокин сел за стол, включил компьютер и набрал документ. Ему хотелось двинуть кулаком по этим наглым мордам. Нарочно, чтобы показать свою власть, он даже не предложил адвокату и Сукиасяну присесть, хотя в наличии имелись свободные стулья. Распечатав бумагу, он положил ее на край стола, и ручку — туда же.
— Распишитесь здесь и здесь, — Сорокин ткнул пальцем. — Деньги заберете в сто шестом кабинете. И запомните на будущее, господин Сукиасян, что если вы еще раз где-нибудь попадетесь, я не посмотрю на ваш дипломатический иммунитет и задержу как обыкновенного преступника. В СИЗО вы будете вести себя по-другому.
И Сорокин стремительным шагом покинул кабинет, перебросив плащ через руку. В голове у него роились предположения и идеи. Он прекрасно знал, что из себя представляют армянские бандформирования. Эти ребята ушлые, знают себе цену и мелочовкой не занимаются. Они участвуют во всевозможных махинациях, имеют связи в милиции, прокуратуре и суде, а также активно поддерживают своих политиков и крупные кредитно-финансовые организации. Конечно, ему до всех не добраться, так как большая часть преступников ушла в легальный бизнес, но потрепать им нервишки и проредить их ряды вполне возможно.
— Что там у тебя? — недовольно спросил Илларион.
— Только что ко мне приперся Сукиасян со своим адвокатом. Еще утром я получил нагоняй от своего начальника, который сказал немедленно отдать чужие деньги!
— Удивительно, с каких это пор генерал-лейтенант милиции волнуется за чужие деньги? — иронично улыбнулся Забродов. — Может, он планирует часть суммы оставить у себя?
— Вот и я о том же. Я накопал, кстати, об этом Сукиасяне. Оказывается, он учился с Орбели в одном институте.
— Кто этот Орбели на самом деле и как он связан с Сукиасяном? — задумчиво спросил Илларион.
— Артур Орбели — крупная шишка, армянский инвестор. Он строит объекты по всей Москве. В Багратионовском проезде, где зарезали армян, тоже его объект. Там обнаружили двести штук и отрубленную руку. Деньги и рука Сукиасяна. Вероятно, он должен был там с кем-то встретиться и передать эти деньги, иначе с какой стати армянский чиновник сидел с работягами в одной теплушке?
— Нужно пробить информацию об этом Орбели. Наверняка, где замешаны большие деньги, там и бандитские разборки.
— Еще мне известно, что Артур Орбели финансирует предвыборную кампанию Короткова.
— Кто такой Коротков? Честно говоря, я далек от политики. Сейчас столько этих политиканов расплодилось, что всех не упомнишь. С утра до вечера верещат по телевидению и обещают райские кущи.
— Владимир Коротков метит в президенты России.
— Думаешь, он будет работать с армянами?
Сорокин торжествующе посмотрел на Забродова, как смотрит учитель на ученика, который упустил из виду важнейшую деталь.
