— И ты прав, Иосиф Петрович, — подытожил седовласый инструктор спецназа ГРУ, — смерть наступила недавно.
— Вот и я о том же, Константинович… — чуть понизив голос, произнес Говорков. — Дело тут нечистое, гадом буду, не сойти мне с этого места!
— Ну, кто ты есть и кем ты будешь, — философски заметил Забродов, доставая из кармана спортивного костюма мобильный телефон, — это ты, многоуважаемый Иосиф Петрович Говорков, ментам сейчас расскажешь!
— Ты на че намекаешь, Константиныч? — слегка заикаясь, спросил Говорков.
— Ну, ты, Иосиф Петрович, я вижу, не похмелился с утра, — грустно усмехнулся отставной полковник, — мы же с тобой законопослушные граждане Российской Федерации, не так ли?
— Так, Константинович, — неохотно согласился Иосиф Петрович.
Забродов не спеша достал из кармана куртки пачку сигарет и, угостив сигаретой Говоркова, дал ему прикурить, а потом прикурил сигарету сам.
— А раз так, чтобы тебя не заподозрили в причастности к этой смерти, — пояснил отставной полковник, выдохнув клуб табачного дыма, — нужно сообщить в правоохранительные органы о случайной находке и дополнить картину своими, только тебе известными красками, Петрович. Понял?
— Понял, — вздохнул сосед. — Только, может, давай это дело раскрутим сами, Константиныч. Ты же видел этих двух бугаев, я почти уверен, что это безобразие — дело их рук.
— Раскручивать такие дела, дорогой Пинкертон-самоучка, должны профессионалы, — назидательным тоном произнес полковник, — а не пенсионер с футбольным фанатом — это раз! Второе — это еще неизвестно, присутствует ли здесь состав преступления, — попыхивая сигаретой, продолжал Забродов, — или этот мужик сам дал дубу!
Илларион Константинович махнул рукой в сторону пышного зеленого куста, под которым валялся одноразовый шприц.
— Видишь шприц, Петрович? — поинтересовался седовласый полковник у Говоркова.
— Вижу… Ну и что?
— А то, Шерлок ты наш… э-э… Холмс, что смерть этого несчастного человека могла наступить от передозировки наркотиков.
— Так он вроде на наркомана не очень-то похож, — попытался возразить Говорков.
— Вот в этом «вроде», Петрович, пусть разберутся профессионалы, — безапелляционно заявил инструктор спецназа ГРУ. — А в-третьих, дорогой сосед, я хоть и на пенсии, но у меня дел непочатый край! А все эти игрушки в пиф-паф мне надоели за время службы в своей конторе! Понял?
Говорков грустно вздохнул.
— Понял, Константинович… — обреченно прогундосил он. — Я понимаю, но я подумал, что, может быть, мы с тобой тряхнем стариной…
— Никаких «но», дорогой товарищ Говорков, я на пенсии! — заявил отставной полковник ГРУ и набрал номер местного отделения милиции.
Фанату московского «Спартака» ничего не оставалось делать, как покориться судьбе, и он, почесав затылок, присел на скамейку, на которой все так же неподвижно лежал мертвец…
В местном отделении милиции в этот ранний час, как всегда, царило затишье, когда его сотрудники могли отдохнуть и расслабиться. Обычно все криминальные инциденты и разборки случались днем и вечером, реже утром. Но бывают ведь исключения…
Дежурство смены капитана Барашко через несколько часов заканчивалось, и стражи порядка приводили себя в порядок: кто-то умывался, кто-то строчил отчет о прошедшем дежурстве, а старшина Чернов, как всегда, заваривал крепкий чай, чтобы помочь друзьям взбодриться.
— Александр Сергеевич, — обратился пожилой старшина к капитану Барашко, корпевшему над бумагами, — тебе как всегда?
— Да, Матвеевич, — устало ответил Александр Сергеевич, — только без сахара.
— Что так? — удивленно посмотрел на командира старшина.
Начальник ничего не ответил, зато рыжеволосый старший лейтенант Сафронов, лениво перелистывая пухлую газету, не упустил случая вставить язвительное словцо:
— Он, Матвеевич, бережет задницу.
— В смысле? — переспросил старшина.
— В смысле, Адам Матвеевич, — пояснил старший лейтенант, — что капитан не хочет, чтобы у него слиплась задница от сладкого. Ведь она и без того уже прилипла к креслу!
— Ты, Артур, когда-нибудь нарвешься на неприятности, — не поднимая головы, пообещал младшему коллеге начальник.
