Но как мне этого агента обнаружить? Проверить документы почти у двух сотен бойцов? Так почти наверняка у половины из них документов не окажется, и я просто обязана буду верить их словам, что утратили документы во время боевых действий в окружении. Я сама могла оказаться точно в таком же положении, если бы после ранения о моих документах не позаботились Костя и Леша. Значит, ссылка на утраченные документы принимается. Проверить анкетные данные я не могу, так как для этого сначала всех бойцов нужно опросить, записать их данные и заполненные анкеты выслать, как это говорится, «на Большую землю». При этом самой тратить уйму времени на опросы тоже не резон. У меня полно и других, более срочных дел. Так что пора привлекать логику. Возможно, немецкий агент планировался к заброске за линию фронта.
В этом случае в нашем отряде он просто будет вынужден вести себя как все. Но при этом его проникновение в наш тыл откладывается на неопределенное время. Я же не говорила, сколько времени отряд будет действовать в немецком тылу. Тогда ему остается только собрать, на всякий случай, сведения о нашем отряде и быстренько удрать при первом же удобном случае. Но возможен и второй вариант. Агент получил задание на подведение под удар именно таких отрядов или партизан. Впрочем, партизан пока можно вынести за скобки – немцы только начиная с 1942 года почувствовали, что такое партизаны, и начали всерьез с ними бороться. Сейчас обстановка, конечно, немного другая и отличается в нашу пользу. Поэтому о партизанах немцы пока не задумываются. Значит, агент должен быть нацелен на действия против групп окруженцев. В этом случае наш отряд для него лакомый кусок. Он постарается выявить круг наших действий, в чем я ему сдуру помогла, брякнув о целях нашего отряда. Так что теперь агенту осталось выяснить нашу зону ответственности, после чего подвести отряд под удар немецких войск. Подобного агента нужно ловить, как говорят программеры, на интерфейсе, то есть на передаче информации. Вот этим и стоит заняться в первую очередь. Нужно так построить распорядок жизни и действий в отряде, чтобы никто не мог остаться без присмотра. В нашем предыдущем бою мне было не до того, поэтому там этот момент я просто прохлопала. Но второй раз подобной ошибки уже не допущу.
Пользуясь вынужденным перерывом, я снова позвала капитана и сержантов и строго-настрого приказала каждому командиру в любую минуту знать, где находится любой из его бойцов. Выход за территорию лагеря без разрешения моего или капитана считается дезертирством и немедленно карается по законам военного времени. После этого я собрала свой взвод и провела с ними беседу, подчеркнув, что они не просто бойцы, а сотрудники НКВД и поэтому должны быть вдвойне осторожны и наблюдательны.
– Каждый из вас, товарищи бойцы, должен внимательно следить за всеми новичками, фиксируя любые непонятки и странности. Если в нашем большом отряде окажется невыявленный шпион, то считайте, что вся наша работа провалена, а отряд уничтожен. К сожалению, до прибытия самолета вся контрразведывательная работа будет лежать на мне, и без вашей помощи я просто не справлюсь. Вот прилетит контрразведчик, тогда эту работу переложим на него, а пока даже не приказываю, а очень прошу – будьте бдительны. С кем-то из новеньких что-то не так – сразу доложите мне. В ком-то просто засомневались – сразу доложите мне, и мы вместе обсудим ваши сомнения. Не бойтесь побеспокоить меня по пустякам. Возможное присутствие шпиона в нашем отряде никак нельзя отнести к пустякам. Лучше вы меня несколько раз дернете напрасно, чем один раз не обратитесь, когда это будет важно. Никаких самостоятельных действий. Даже если твердо будете уверены – вот он, немецкий шпион, то не спешите его хватать и расстреливать. Сначала подумаем, нельзя ли его использовать как живца для введения противника в заблуждение. И еще учтите, что немцы чаще всего своих агентов забрасывают небольшими группами по два-три человека. Поэтому, выявив агента, нужно сразу смотреть, нет ли у него пособников. А может быть, это он пособник, а главный – кто-то другой.
