Инспектор Лосев - страница 90

– Отец-то его в самом деле там умер? – с интересом спрашивает Игорь.

Кажется, наш стремительный бросок в Пензу и обратно неплохо на него подействовал. Игорь заметно встряхнулся и начал проявлять интерес к окружающему миру и, в частности, к нашим делам.

– А ты как думал? – усмехаюсь я. – По-твоему, притворился старик, что ли?

– Есть ли он там вообще, – сварливо возражает Игорь. – Вот с чего бы я начал.

– Завтра доложу, – обещает Валя и делает аккуратную пометочку в своей таблице.

– Тогда надо проверить и остальных, – говорю я и, придвинув к себе таблицу, перечисляю. – И Сокольского Ореста Антоновича из Ленинграда, заместителя директора промторга, который выехал… куда же он выехал?.. Ага! Вот. В Харьков, в командировку. Дальше. Палатова Леонида Васильевича из Ростова, заместителя начальника отдела капитального строительства завода. Он тоже якобы в командировку отправился, в Свердловск. Интересно, каким числом им прибытие туда отметят? Ну и вот Галина Кочерга поехала к больной матери в Краснодар. Тогда надо и это выяснить. Больна ли матушка, к примеру.

– Ну и что? – упрямо говорит Игорь. – Раз надо, так надо. Трудно это?

Валя не спорит, он лишь делает пометки в своей таблице, вернее, он прибавляет в ней еще одну графу. Предыдущая у него гласит: «Куда выехал 28 октября?», а новую Валя обозначает: «Проверка причины выезда». Между прочим, это уже одиннадцатая по счету графа. Валина таблица становится уникальной и бесценной. Без нее мы бы давно запутались, честное слово. Из вертикальных граф пока целиком пусты две: «Данные местного отд. мил.» на всех пятерых лиц, указанных в таблице, и новая графа «Проверка причины выезда». А вот из горизонтальных строчек лишь одна заполнена меньше чем наполовину, та, где в графе «Место жительства» стоит «Пунеж». Здесь зияют пустотой и важнейшие графы «Ф.И.О.», и «должность», а также «Куда выехал 28 окт.». Да, Пунежем еще предстоит заняться особо.

И, словно прочтя мои мысли, Кузьмич с ударением произносит:

– Еще про Пунеж не забудьте. С кем там этот Зурих говорил полторы минуты, интересно знать.

– Срочный разговор, – добавляет Валя. – С вызовом на переговоры. И среди дня. А все остальные разговоры состоялись вечером, по личным телефонам.

– Можно туда скатать, в этот Пунеж, – предлагаю я.

– Ты пока проверь тот телефончик, – говорит Кузьмич. – Завтра же с утра проверь. А ты, – поворачивается он к Игорю, – продумай вопрос с этим Пунежем. Вот так. Ну и хватит на сегодня.

Светка встречает меня неожиданно холодно, даже, я бы сказал, сердито. Она почему-то вовсе не кидается мне на шею. И никакой радости в ее глазах, как мне кажется, нет. Сдержанно подставив мне щеку для поцелуя, она говорит, пока я снимаю пальто:

– Как быстро ты вернулся. Ну, проходи.

– Светка, – говорю я с беспокойством, – ты почему такая странная? И совсем мне не рада. Что случилось?

Я же знаю, долго дуться и отмалчиваться Светка не может, ей непременно нужна ясность во всем, все точки над «и» должны быть немедленно расставлены.

– Ты нехорошо поступаешь, – говорит Светка. – Некрасиво.

Она кутается в яркий синий мохеровый шарф, который ей ужасно идет, и забирается с ногами на тахту, подальше от меня.

Ее слова для меня полнейшая неожиданность.

– Некрасиво поступаю? – удивленно переспрашиваю я, опускаясь на краешек тахты.

– Да, некрасиво. Когда ты вчера уехал, Алла мне все рассказала. Ну как ты мог?

– Что же она тебе такое рассказала?

Я невольно улыбаюсь. Мне уж ясно, что это какая-то чепуха, что Алла что-то просто выдумала, ее распаленное воображение вечно рисует самые несуразные картины.

Но Светка даже розовеет от возмущения, и глаза ее становятся совсем уже сердитыми.

– Не смейся, пожалуйста, – резко говорит она. – Это вовсе не смешно. Оказывается, у Игоря кто-то есть, какая-то женщина? Которую зовут Лена? И это ты их познакомил? Как тебе не стыдно.

– Ну, это уж неправда, – смущенно возражаю я.

Смущение мое объясняется тем, что ту девушку действительно зовут Лена, и я ее знаю. Все остальное, конечно, Алка выдумала. Непонятно только, откуда она узнала про Лену, ведь Игорь ей ничего не говорил.