Мы переглядываемся. У нас мелькает одна и та же мысль.
Но вот и управление. Входим туда с самым беззаботным видом, словно никакого отношения к этому учреждению мы не имеем. В вестибюле постовой недоверчиво разглядывает наши удостоверения.
В кабинете у Стася начинается совещание.
Стась, кстати, оказывается майором и замначем уголовного розыска города. Как обманчива бывает внешность! И ведь, хитрец, сразу не назвался. Я подробно докладываю все обстоятельства, которые привели нас в Одессу. И кстати, первые наши впечатления здесь.
– Мы, между прочим, проверили, – говорит Стась. – Галина сегодня на работе. Так что не теряйся. Знакомься сегодня же.
– Интер тоже пойдет, – замечает Лева. – Как говорят киношники, эту площадку необходимо освоить. А вот насчет командированного к нам бандита кое-что прикинем. У нас есть одно место, куда таких тянет как магнитом со всего города. Мы там понаблюдаем эти дни.
– Точно, – кивает Стась. – Левушка все правильно ухватил.
– Что за место? – спрашиваю я.
– Сам увидишь, – загадочно отвечает Стась. – На сегодня пусть будет интер. Для вас обоих, если удастся, – и обращается к Лене: – Ты, сестричка, не тревожься. Мы приглядим. Между прочим, этот мальчик, что с тобой познакомился, пижон и мелочь. Мы его знаем. Но связи кое-какие есть.
– Я и не тревожусь, – улыбается Лена и, как бы между прочим, спрашивает. – Как у вас связь с Москвой?
– Нормально, – удивляется Стась. – А что?
– Так… На всякий случай.
Но я-то понимаю, почему она об этом спрашивает, и говорю:
– Попозже надо будет позвонить. Возможно, получим кое-какие новые данные.
Лена бросает на меня благодарный взгляд. Нет, она мне положительно начинает нравиться.
Когда совещание заканчивается, мы с Леной расстаемся. Она отправляется бродить по городу, а я иду в комиссионный магазин.
Галина Кочерга пока что единственная ниточка у нас здесь, ведущая к Зуриху. И надо быть очень осторожным, чтобы эту ниточку не оборвать или, что еще хуже, не передать по ней ненароком сигнала тревоги всей этой шайке. Кстати, самого Зуриха, по-видимому, пока здесь нет. Иначе Галина встретилась бы с ним хоть раз за эти дни. Последнее время ребята Стася внимательно приглядывают за ней. Вообще Галина, вернувшись в Одессу, ведет себя странно. Она никуда почти не ходит, ни с кем не встречается, просто избегает встреч и вечерами сидит дома, с матерью. Правда, по словам Левы, который ее неплохо, оказывается, знает, Галина – человек настроений, может удариться в загул, и тогда ей «море по колено», а может и захандрить, и тогда никого к себе не подпускает. Видимо, сейчас у нее именно такое настроение. И это, конечно, осложняет мою задачу.
Размышляя, я не спеша бреду по улицам и вскоре оказываюсь возле комиссионного магазина.
Около него по-прежнему топчутся зеваки, разглядывая выставленные в витрине вещи.
Неожиданно около меня оказывается какой-то юркий паренек в берете и немыслимо пестрой рубашке, под которой видна полосатая тельняшка. На треугольном личике – круглые темные очки и узенькая ниточка усов, щеки заросли могучими бакенбардами.
– Желаете резинку? – негромко спрашивает он, глядя в сторону. – Парагвай. Могу толкнуть.
– Чего? – переспрашиваю я.
– Ха! Салага. Ты хочешь жевать или нет? – усмехается он. – Имею заграничный товар «люкс».
– А-а, жевательная резинка? – догадываюсь я.
– До кенгуру доходит быстрее. Так да или нет? А то я…
Он не успевает кончить. Возле него вырастают два паренька с красными повязками на рукавах.
– Интересуемся заграничным товаром, – насмешливо говорит один из них. – Пойдем поторгуемся. Ну, топай, топай ножками, тюлька сухопутная.
– Дружина… – цедит сквозь зубы тот. – Кошмар, а не жизнь.
И покорно следует за ребятами. Эта жанровая сценка наводит меня на интересную мысль.
Я захожу в магазин. После залитой солнцем улицы здесь кажется темно. Однако постепенно глаза привыкают, и я начинаю ориентироваться в окружающей обстановке. Народу много. Слева тянется прилавок, где торгуют посудой и всякими антикварными безделушками, дальше, кажется, ювелирный отдел и часы. Справа вдоль стен развешаны костюмы, платья, пальто.
