А когда, вечность спустя, окружение наконец замерло, я обернулся и оглядел сон, в котором оказался. Почему-то я не был удивлен. Это даже по своему логично, что я оказался именно здесь, где над кронами деревьев плавают светящиеся медузы, а в небе сияет зеленая луна.
Даже знакомая акула на мгновение показалась на глаза, проплывая среди стволов. Я вышел на край обрыва, где на каменном уступе сидела человеческая фигура в старом плаще, потрепанном, оборванном, много раз латанном. Этот плащ явно многое повидал на своем веку, как и человек, его носивший.
Он сидел, свесив ноги с уступа, и беззаботно смотрел в ночное небо. Китов нигде не было, но ведь не вечно им тут плавать, надо же и им отдыхать иногда.
Я посмотрел на человека сквозь эфирные потоки и понял, что он почти такой же, как и Кастер, да будут сны ему грезами. То есть, незнакомец являлся чьим-то сном, оторванным от физического воплощения и сейчас медленно растворялся в калейдоскопе. Только вот место, где мы оказались, было необычным.
Оно не пыталось забрать себе незнакомца, а скорее наоборот, подпитывало его, чтобы он не растворился. Пусть и видно было, что это лишь оттягивало неизбежный финал.
— Долго же ты добирался, — раздался знакомый голос. — Узнал ответ на главный вопрос?
Я подошел к краю и присел рядом, тоже свесив ноги. Между нами пристроился Врум и мы как-то одновременно положили на него руки, принявшись почесывать.
— Кажется нашел, — кивнул я.
— Так, — хохотнул человек. — И какой итог? Если я говорю тебе, что есть мир, в котором возможно все, надо лишь это найти, а ты не веришь, то кто из нас двоих сумасшедший?
— Оба, — ответил я уверенно.
— И почему?
— А вот это и есть правильный вопрос, — усмехнулся я. — Потому что мы одно и то же.
— Ну наконец-то, — вздохнул незнакомец, кажется, с облегчением. — Значит, ты все же добрался не с пустой головой. Тогда у нас может и получится. Но предупреждаю сразу, по щелчку пальцев ничего не выйдет. Я лишь потерянный сон, не более. Я не смогу вернуть тебе память и дать ответы на все вопросы.
— Знаешь, когда я только прибыл, все считали, что у меня Инсомния. У меня даже не было своего источника.
— Потому мы не могли встретиться раньше. Но теперь ты понял, что никакой Инсомнии на самом деле нет?
— Да. Я просто потерял сон, а теперь нашел.
— Тогда, давай знакомиться.
— Лаэр из Лира, — я протянул незнакомцу руку.
Тот вновь повернулся ко мне. Незнакомец, выглядевший в точности, как Убо, только с более живыми глазами, повидавшими многое. Может быть даже больше, чем его плащ. И татуировка Шики расползлась по его лицу в причудливый узор.
— Лаэр, — пожал он протянутую ладонь. — Тоже из Лира. Наречен Неуязвимым.
* * *
Я стоял, глядя на странного лысого человека с красной повязкой на руке. От него веяло опасностью и смертью. Такое чувство я не испытывал даже при встрече с Архитектором. Разве что Отец Сумрака был чем-то отдаленно похож.
А еще я испытывал некую странную смесь злости и благодарности. Благодарность за то, что неведомые похитители явно чем-то накачали меня, так что я провел в калейдоскопе куда больше времени, чем расчитывал. Успел попрощаться с Кастером, узнать про смотрителя и наконец посетить сон своего спутника.
А злость за то, что меня привязали к мачте вверх ногами, заставляя кровь хлынуть к голове. Сраный порыв ветра окончательно разрушил связь и разбудил меня, когда я только-только нашел свой потерянный сон. И злость явно превалировала.
Я накинул свой сон, отчего мое тело пошло рябью. Взял меч наизготовку и посмотрел в равнодушные глаза противника. Ладно, не я это начал, но я это закончу. Отсюда и далее, ничего не будет как прежде. Этот бой станет поворотным моментом в истории Лаэра из Лира, пришедшего в этот мир магии и волшебства из Пустого и обычного.
— Как сказал один мудрый мудрец, — я вдохнул и медленно выдохнул. А затем поверх своего сна накинул второй, найденный буквально недавно. Отчего на моем лице появилась вязь черных линий, переплетенных в замысловатом узоре. — Тикай з городу, тоби пи…
