«Опасность, опасность, опасность!..»
Сердце-фонарик суматошно замерцало. Не забыть поднять росток секвойи, который он уронил на землю; корни растеньица жалобно взывали о помощи.
Он протянул руку с длинными пальцами и едва успел ее отдернуть, как мимо пронеслась лавина света, за ней нахлынул рев двигателя. Инопланетянин откатился в кусты, судорожно пытаясь прикрыть веткой сердце-фонарик. Его огромные, сейчас еще больше выпученные глаза видели все, что происходит вокруг, но самым ужасным было то, что произошло с маленькой секвойей: машина землян проехала прямо по деревцу, веточки и листочки были раздавлены, а сознание его все еще взывало к нему: «Опасность, опасность, опасность!»
На просеке, обычно безлюдной, вспыхивали все новые и новые огни, ее заполнили рокот моторов и возбужденные, полные азарта погони крики землян.
Он продирался сквозь кустарник, прикрывая рукой трепещущее сердце-фонарик, а холодный свет обшаривал кусты, выискивая его. Мудрость всех семи галактик не могла бы помочь ему передвигаться быстрее в этой чуждой для него среде. Как нелепы и бесполезны здесь его утиные ноги! Зато как быстро и уверенно шагают по привычному для них твердому грунту, приближаясь со всех сторон, ноги преследующих его людей! Только теперь ему стало ясно, как глупо и самонадеянно он себя вел.
Топот шагов становился все громче, а острые лучи света пронизывали кусты все ближе и ближе. Слышались крики на чуждом языке, кто-то уже шел по его следу, все время бряцая чем-то на поясе. При вспышке света старый ботаник разглядел на поясе у преследователя кольцо, а на колене связку чего-то вроде зубов с неровными краями — не трофеи ли это, вырванные изо рта какого-нибудь звездного бедолаги и подвешенные к поясу.
«Скорее, скорее, скорее!» — призывал корабль, подгоняя замешкавшихся членов экипажа. Пытаясь пронырнуть под снующими вокруг лучами, старый ботаник бросился назад к дороге.
Машины землян стояли повсюду на довольно большом ее отрезке, а сами люди рассыпались вокруг. Укрывшись защитной дымкой, инопланетянин проскользнул через освещенную луной дорогу сквозь смрад выхлопных газов (впрочем, ядовитое облако даже усилило его маскировку) и уже на другой стороне скатился в неглубокую ложбину.
Словно почувствовав этот маневр, холодные огни метнулись в его сторону. Он вжался плотнее в песок и камни, когда земляне стали перепрыгивать через ложбину. Взгляд его огромных выпуклых глаз обратился кверху, и он увидел свирепо ощерившуюся пасть звякающей связки, обладатель которой перемахнул через ложбину.
Инопланетянин еще глубже забился в камни — маленькое облачко, неотличимое от клочков тумана, окутывавших по ночам сырые низины. Да, земляне, я всего лишь облачко тумана, самое обычное и непримечательное, не шарьте по нему своими лучами, ведь в нем прячутся длинная-предлинная тонкая шея и две перепончатые лапы с пальцами, вытянутыми и веретенообразными, как корни розового хвоща. Вы же не поймете, что я прибыл на вашу планету, чтобы спасти земную растительность, прежде чем вы ее окончательно погубите.
А преследователи в это время прямо над ним перепрыгивали через ложбину, возбужденные и вооруженные, захваченные азартом погони.
Когда скрылся из виду последний из преследователей, крошка-ботаник выбрался наверх и углубился в лес вслед за ними. Его единственным преимуществом было то, что он хорошо узнал этот чудесный уголок, собирая растения. Быстро вращая глазами, он обнаружил следы, едва заметные в темноте среди спутанных ветвей, следы, оставленные им и его товарищами, когда они переносили выкопанные ростки.
Жесткий безжалостный свет кинжалом рассек мглу сразу в нескольких местах. Земляне были сбиты с толку, а он уверенно продвигался к кораблю.
По мере приближения к нему сердце-фонарик разгоралось все ярче, усиливаемое энергетическим полем товарищей; сердца его спутников, как и накопленные за сто миллионов лет растения, звали его и предупреждали: «Опасность! Опасность! Опасность!..»
Он пробирался между мечущимися лучами света, держась единственной расчищенной лесной тропинки, нащупывая каждый след длинными пальцами-корнями, словно тончайшими сенсорами. Каждое сплетение листьев, каждая паутинка были ему знакомы. Они вели его через лес, ласково нашептывали: «Вот сюда, теперь сюда, а теперь сюда…».
