– Ну-ну… – без выражения пробурчал бородач. – Агрессия, отражение… Ты же не дурачок, наверняка догадался, что все, что случилось с вами, – провокация с нашей стороны?
– А цель? – холодея, спросил Макс.
– Ты и твой доблестный экипаж! – Просто ответил бородач. – Хотелось бы поймать и вашего «второго» – Пашку, но он оказался удачливее всех вас – перед самым рейдом слег в госпиталь с аппендицитом. Ну да ничего, я его попозже достану!
– И чем мы вам насолили? – Макс был в полной растерянности. – И кто вы такие?
– Ну, как тебе растолковать, чтобы понял? – усмехнулся собеседник, неуловимо быстро изменившись – теперь перед Максом сидел загорелый полуголый парень, обладатель копны светлых спутанных волос и впечатляющей мускулатуры. Всей одеждой блондину служила набедренная повязка из тигровой шкуры.
– Мать… – выдохнул разведчик, машинально протирая глаза. А не балуют ли здесь с голограммами? Макс неловко поднялся (руки-ноги еще плохо слушались хозяина) и ткнул кулаком, целясь «Конану-варвару» между глаз. Тот легко перехватил вялый удар и, сильно сжав предплечье моряка, толкнул его обратно на лежак. «Н-да, на голограмму не похоже, – подумал Макс, потирая руку. – Хотя… На человека тоже».
– Начинаешь догадываться? – ухмыльнулся белокурый красавец. – Ладно, дам тебе тайм-аут, так сказать, на осмысление… Вернемся к нашему разговору… ну, скажем… через сутки!
– Эй, – слабым голосом сказал Макс, – я же тут загнусь на фиг! Лучше сразу убейте!
– Что, холодно? И жрать небось охота? – фальшиво-сочувственным голосом сказал блондин. – Хорошо, улучшим тебе условия содержания, а то и вправду загнешься раньше времени! А я думал, что ты покрепче будешь!
Исчез собеседник Соколова совершенно незаметно. Вот только-только он сидел, развалясь, на своем троне – и вот его уже нет! Зато в камере, прямо на полу, возникли миска и кружка. А на лежаке, рядом с разведчиком – стопка одежды.
Хмыкнув, Макс облачился в дерюжные штаны и рубаху. Такой одежкой особо не согреешься, но воздух в камере заметно потеплел, да и сиденье и пол уже не казались ледяными. Еще раз хмыкнув, Соколов приступил к исследованию содержимого миски. Версию отравленной еды разведчик отмел сразу – столько стараний о сохранении его жизни и банальный яд? В миске оказалось безвкусное жидкое пюре, а в кружке – слегка солоноватая вода. Ложки заключенным здесь, видимо, не выдавали. То ли опасались подкопов, то ли просто не знали о таком важном столовом приборе. Пришлось есть руками.
Согревшись и утолив голод и жажду, Максим заметно повеселел. Намеки тюремщика уже не казались ему такими страшными. Зато пришло осмысление полной невероятности произошедшего. Кто бы мог подумать – его, простого русского моряка, поймали злобные инопланетяне! Причем, судя по оговорке, ловили целенаправленно именно его.
И какие инопланетяне! Не банальные зеленые человечки из американских комиксов типа «Х-файлов», а не пойми что, пытающееся выглядеть как человек. При этом владеющее телепортацией, или как там по науке называется перемещение в пространстве предметов?
Макс прилег на теплое ложе. Оно теперь уже не напоминало каменное – даже поверхность слегка пружинила под пальцами. В голове разведчика вихрем носились мысли. В любом случае, нужно попытаться бежать, какими бы благими ни были намерения тюремщика. Ведь уничтожение экраноплана и пленение экипажа – не совсем дружественный акт! Вернее – совсем не дружественный! А уж совсем точно – откровенно враждебный!
Значит так… Как только этот хмырь снова появится в камере – напасть на него, отобрать ключи и… Стоп, стоп! Какие ключи? От чего? Где здесь дверь? Нет двери! Он же появляется и исчезает сразу на троне. Может быть, это и есть портал телепортёра?
Макс рывком вскочил и подошел к трону. Скрупулезный осмотр ничего не дал – никаких скрытых кнопок на этом сооружении не было. Ничуть не обескураженный этим фактом, Макс развалился на сиденье, попытавшись воспроизвести позу своего недавнего собеседника. Устройство (?) опять не сработало. Может быть, у него мысленное управление? Соколов попытался внушить «трону» желание отправить его куда-нибудь наружу из камеры. В голове мелькнула некая тень ответа, окрашенная ехидством. Макс вскочил как ужаленный – ему показалось, что долбанное сиденье послало его подальше сексуально-пешеходным маршрутом.
