Наконец, когда я снова устремился мыслями в прошлое, дверь отворилась. На пороге стояла сестра Рут. В ее глазах лучилось торжество.
– Я надеюсь вы усвоили урок? – пророкотала она и окинула нас самодовольным взглядом. – Пройдемте, вам надлежит принести господину проповеднику публичные извинения.
Еще не до конца отойдя от грез я замотал головой и отвернулся. Краем глаза я заметил недоумение на лице Мара. Затем услышал его тихий, то и дело прерываемый кашлем голос.
– Я готов извиниться, сестра.
Я услышал его сопение совсем рядом с собой.
– Ну, пойдем, друг! – умоляюще протянул он над моим ухом, – Я прошу тебя, вставай!
– Скорее, мальчишка! – рявкнула сестра Рут, – Если он хочет гнить здесь – это его право.
Я услышал шаги, всхлпывания Мара и визг закрывающейся двери.
Теперь я остался один.
Калека сидел безучасно глядя перед собой. Его оживление столь быстро сменилось апатией, что я оторопел. После нескольких безуспешных попыток его разговорить, я присел на узкую деревянную скамеечку и сосредоточился. Ни мыслей, ни ощущений. Внутри черепа бедняги царила пустота.
Я услышал как мой вздох отразился от стен и постепенно затих. Придеться сосредоточиться.
Яркий солнечный свет. Я чувствую запах выпечки, который доноситься с кухни. Передо мной стоит колодка, я замахиваюсь и со свистом опускаю топор. До меня долетает цокот копыт. Повернувшись я вижу троих всадников, одетых в серые одежды.
Выдох…
Вдох…
Сосредоточиться…
Моя жена кричит, зовет на помощь. Один из ублюдков держит ее и пытается связать. Двое подходят ко мне, замахиваются хлыстами. Они быстры, но я успеваю метнуть топор. Кровь… Предсмертный хрип…
Удар обрушивается мне на голову, переворачивая мир вверх тормашками. В глазах темнеет. Когда пелена спадает с глаз, я уже связан. Слышу стоны моей жены. Резкий, отрывистый крик дочери. Мой крик.
Темнота…
Я со вздохом откинулся назад, почувствовал как моего затылка коснулась холодная твердь стены. Калека жалобно застонал и начал елозить по полу ногами. Его обрубок то и дело ударялся об пол оставляя на нем кровавые отпечатки. Мне стало его жаль. Но, тем не менее, я должен был продолжить.
Вдох
Выдох …
Вдох…
Темнота и шипение. Кто-то стоит надо мной, черный силует лишенный лица. Он наклоняется и я узнаю его широкое, одутловатое лицо. Мой барон, мастер Трим смотрит на меня не скрывая злобы. Его широко открытые глаза источают ненависть, которой я не видел ни разу в жизни. Надув щеки он плюет мне в лицо.
Адская головная боль.
Вдох…
В комнату входит громадина в черном капюшоне. По красной повязке у него на поясе я сразу узнаю палача. Мирт окидывает меня долгим презрительным взором и уходит. Я и пыточных дел мастер какое-то время молчим. Палач, словно примеряясь, кружит вокруг меня, я же – не свожу с него глаз. Наконец, не выдержав, я задаю вопрос.
– Что с моей семьей?
Вместо ответа палач подходит ближе и зажав мне нос, заставляет выпить что-то из маленькой грязной бутылки. Страх притупляется. Сняв со стены топор палач замахивается…
Кровь…
Боль…
Я застонал и прикрыл глаза. Калека сидел на полу и с любопытством смотрел на меня. Было так тихо, что я слышал биение своего сердца. Резкий звук проворачивающихся дверных петель заставил меня вздрогнуть. Калека застонал и забился в угол, всхлипывая и содрогаясь всем телом.
Повернувшись к двери я увидел искаженное удивлением лицо барона.
Затем на нем отразился страх.
Из заключения меня выпустили спустя месяц. Выпустили не потому, что я просил или извинялся. Нет. Не выпусти они меня и одним трупом стало бы больше.
Мар умер за неделю до моего освобождения. Пневмония…
Подойдя к зеркалу я долго всматривался в узкое, незнакомое лицо. Глаза глубоко запали, вокруг них расплылись темно синие круги. Из под кожи проступила паутина вен. Но это было не важно. Основные изменения произошли внутри меня.
В каменном мешке, без солнца, без общения я начал прислушиваться к себе. Однажды, ворочаясь на сыром тюфяке, я заметил, что слышу кого-то еще. Ничего не значащие фразы, словно обрывки мыслей доносились из ниоткуда. Кто-то размышлял о том, насколько тоскливо сидеть целыми днями, прерываясь на небольшие прогулки… о том, как сильно болит зуб… что будет сегодня на ужин. Незаметно для себя самого я погрузился в эти мысли, вслушался в них…
