— Оживленно тут сегодня, — заметил солдат.
— Так в монастыре стройка большая. Там, говорят, яму большую копают. Народу — прорва.
— А что же… Я отродясь столько пришлого люда не видал, как сейчас, в Рютте, — поддержал разговор егерь.
Так, за разговорами, они доехали до места, где болота с одной стороны почти вплотную подходит к дороге, а с другой стороне выселись чахлые заросли орешника. Волков осмотрелся и произнес:
— Да, это то место. То. Он оттуда пришел, из болота.
— А что же… — егерь Клаус тоже осматривался. — Места-то тут кабаньи. Хряка тут можно присмотреть доброго.
— А вон там лошадь наша дохлая была, — вдруг вспомнил Еган. — Помните ее?
Солдат и вправду вспомнил. Именно здесь они нашли мертвого коня, на котором уехал сын трактирщика. Солдат оглядывался и еще раз убеждался, что где-то именно тут на него напал холерный, пузатый, огромный мужик:
— Да, — Волков оглядывался по сторонам, — это было здесь. Еган, покажи Клаусу, где лежал конь.
— Да вот же, — слуга спрыгнул с коня, — вот тут лежал. Только копытяки торчали из канавы.
— А что ж… — Клаус тоже слез с коня. — Чьи следы-то искать.
— Да чьи найдешь.
Егерь прошелся, разминая ноги и глядя на землю. Обошел Егана, перепрыгнул лужу, приблизился к кустарнику, а потом сказал:
— А что же… Если и были следы, то смылись. Дожди-то, какие были.
— То есть, ни костей, ни подков? — спросил солдат.
— Не-а, рядом нету. Надо по кустам искать, — ответил Еган, тоже осматривая местность.
— Смотрите еще, и по дороге смотрите.
— Так это… А что ищем то? — спросил Клаус.
— Не знаю, — ответил солдат. — Что найдем.
Клаус и Еган стали ходить по кустам, выходили к дороге, подходили к болоту. Волков сидел на коне. Проезжающие и проходящие мимо люди с опаской и любопытством посматривали на них. Солдат ждал. Терпеливо и долго. Наконец, Еган с егерем вернулись, и егерь сказал:
— Так это… Ничего не нашел я. Вот ежели б знать, что искать…
— Вообще ничего? Никаких следов? Совсем?
— Ну, кроме подвод, да копыт, да мужицких следов ничего.
— А мужики обутые?
— Есть обутые, есть босые.
— Босые? Много босых?
— Был один, там, — егерь махнул рукой в сторону болота. — Ходил один босый. По кромочке.
— Куда шел? Откуда?
— Так я не поглядел.
— Ну, так погляди.
— Сейчас погляжу еще.
— Стой. А чей след ты видел утром с бароном?
— Так босой ноги.
— А тот, что ты видел здесь, похож на тот, что ты видел там?
— А что ж… сильно похож.
— Ну, так скажи мне, куда и откуда шел этот босой? И покажи ка мне его.
— Так мы его ищем? Так бы сразу и сказали, — отвечал Клаус, глядя на Волкова умными глазами. — По чем же мне знать, что мы босого искали? А теперь все по-новому погляжу, все посмотрю.
Клаус снова стал ходить вдоль дороги, но на этот раз Еган с ним не пошел, залез на коня, оглядывался вокруг, и, наконец, произнес:
— Есть что-то охота.
— Всем охота, — сухо ответил солдат.
— Да и сапоги промокли.
— У всех промокли.
Еган жалобно вздохнул. Волков не обратил на это никакого внимания. Он внимательно следил за Клаусом, который, наконец, остановился у кромки болотной воды. Помахал рукой призывно. Солдат подъехал, слез с лошади, подошел к нему. Они сели на корточки.
— Ну вот, — сказал Клаус, указывая на след.
— Чей это? — на всякий случай спросил солдат, хотя ему было ясно, что след человечий.
— Мужика… Здорового мужика, лапища-то вон какая, полторы моей.
— Да, а в ширину так две твоих.
Егерь кивнул.
Солдату нравился егерь, вдумчивый, степенный. Воняло от него мокрыми собаками, человеческим потом, но для человека, что половину жизни провел среди солдат и лошадей, это не имело никакого значения.
— Вы такой же след нашли с бароном у малой Рютте?
— Его, его нашли, только тот был утрешний, а этот ночной, или вовсе вчерашний, — кивал головой егерь. — Его — чей же еще? Дождь его подзамыл, да уж больно он глубокий, чтобы полностью смыться. Мужик-то великий, глину мнет глубоко.
— Видел я этого урода, — сказал Волков разглядывая след, — даже мечом его рубил.
— И что? — заинтересовался Клаус. — Не убили?
— Нет, только на меч зазубрину поставил.
— Ишь ты, — восхитился Клаус. — Он, что, железный?
