Существовали способы изготовления и меньших по размеру каменных изделий, таких как топоры, навершия дубинок, прессы для дробления, ступы, пестики, каменные чаши, церемониальные блюда и статуэтки. Им придавали форму, обивая их каменными молотами и шлифуя песком и водой.
Скульптуры инков, отличающиеся превосходной пластикой, – это миниатюрные фигурки лам и альпака, пум и людей, вырезанных из камня или даже отлитых из бронзы, серебра или золота. Эти фигурки очень просты, однако отличаются выразительной стилизацией. Многочисленные небольшие статуэтки лам и альпака выполнялись из камня различного цвета и структуры, а в их спинах были выдолблены углубления, которые должны были наполняться жиром ламы или листьями коки – в качестве пожертвования. Дж. Роув предполагает, что искусно вырезанные каменные блюда предназначались также для ритуальных целей – чтобы собирать кровь принесенных в жертву животных. Некоторые из этих чаш были очень тяжелыми, но весьма гармоничными, смелых и необычных абстрактных форм, прекрасно отделанные и с полированной поверхностью. Другие были украшены рельефно выгравированными изображениями пум, змей, и в редких случаях вырезались целые сценки.
На территории Анд начиная с раннего горизонта (стиль чавин) большинство доступных металлов использовались для личных украшений или для религиозных пожертвований и ритуалов. Вскоре после того, как было изобретено литье, также появились медное оружие и инструменты. Как и все прочие американцы доколумбового периода, андские жители не применяли железо. Железо не встречается на земле в чистом виде, и нет ни единого свидетельства и, вероятно, не появится, что инки знали, как выплавлять железо. Если они наталкивались на тяжелые металлические руды, такие как красный железняк и метеоритное железо, то находили им применение.
Медь, олово, золото и серебро инки добывали в рудниках, а платину намывали в Эквадоре. Все золото, по обычаю, конфисковывалось правительством, и осуществляли это императорские уполномоченные: «Так как они ценили серебро и золото столь высоко, они приказали добывать его во многих краях провинций в больших количествах». Даже, как сообщается, посылали торговцев, чтобы те выискивали возможности для добывания металлов во вновь завоеванных провинциях. Сиеса утверждает, что, когда «множество индейцев отправляли на работу в шахты, остальных заставляли обрабатывать их поля», хотя нам известно из других источников, что в шахты стягивали рабочую силу из соседствующих провинций только на протяжении четырех месяцев в году, и работали там с полудня до захода солнца, поскольку холод на большой высоте был труднопереносим.
«Если кто-либо из индейцев в шахтах заболевал, он сразу получал позволение вернуться домой, и другой заступал на его место; но никого не отправляли в шахты, если он не был женат (не был главой семьи), так как его жены должны были заботиться о его пище и питье…. Кроме того, им было позволено на несколько дней в месяц прекращать работу, чтобы восстановить силы и отметить праздники. Этих индейцев замещали другие, когда наступал их черед». Эта выдержка, взятая из Сьесы, показывает, насколько велика была разница в описании тех же работ на рудниках, но уже под властью испанцев, которые выжимали из индейцев все силы, заставляя работать до тех пор, пока они не валились с ног.
Из-за того, что испанцами владела всепоглощающая страсть к драгоценным металлам, их наблюдения, естественно, сконцентрированы на этой теме. Хронисты упоминают три типа золотых приисков: такие, где золотые самородки были достаточно крупными, чтобы просто собирать их; рассыпи золотого песка, который необходимо было промывать, отделяя от земли; и третий тип – где золото смешано с другими металлами или вкраплено в породу. В записях Педро Санчо есть первые свидетельства очевидцев о том, как индейцы работали в шахтах около Чукиабо: «Шахты находятся в ущелье реки примерно на середине высоты склонов. Они сделаны наподобие пещер, входные отверстия которых получились при выскабливании земли [что было сделано] оленьими рогами, и затем ее выносили наружу в неких шкурах, сшитых в виде мешков [из шкуры ламы]… Для способа, которым они промывают [землю], они берут [струю] воды из реки, и на берегу они устанавливают очень гладкие каменные плиты, по которым пускают воду… и вода [отводимая по каналу] мало-помалу уносит землю, так что на каменных плитах остается только золото… Шахты уходят далеко в глубь земли [от 20 до 40 метров]… большая шахта, именуемая Уайна, уходит под землю на 80 метров. Они не имеют освещения и не шире, чем это необходимо, чтобы пробраться согнувшись одному человеку, и, пока тот человек, который находится в шахте, не выйдет наружу, никто другой войти не может. Людей, которые добывают здесь золото, до 50… от одного касика приходят 20, от другого 50… согласно тому, сколько у них есть… охрана [была установлена] вокруг шахт, чтобы ни один из тех, кто выносит золото, не мог уйти прочь незамеченным. Вечером, когда они возвращаются в свои дома в деревне, они входят через ворота, где стоят смотрители, отвечающие за золото, и от каждого человека они получают золото, которое у него с собой. Есть другие шахты, рассеянные по всей земле, похожие на колодцы, глубиной в рост человека, так что рабочий может просто доставать землю со дна и выбрасывать на поверхность».
