Уайтекер запер машину, запахнул пальто поплотнее и направился к отелю. На улице ему было неуютно: любой проезжающий мог заметить его, а то и узнать. Правда, уже темнело, хотя не было и шести вечера.
В вестибюле он осмотрелся и сморщил нос. Что за убожество! Помещение было маленьким; спрятанные в нишах светильники тускло освещали его, придавая мрачноватый и запущенный вид. Но в определенном смысле так было лучше. Сюда наверняка не заглядывает никто из людей его круга.
– Чем могу служить? – спросил портье.
– Спасибо, ничего не нужно. Просто жду приятеля.
Минуту спустя он увидел, как через боковой вход в вестибюль входит Шепард в плаще-тренчкоте. Он направился прямо в коридор и остановился у телефонов-автоматов. Уайтекер подошел к нему.
– Привет, – произнес он придушенным голосом. – Как дела?
– Прекрасно, прекрасно. Слушайте, сегодня мы не сможем снять комнату, но я все равно хочу, чтобы вы кое-кому позвонили.
Уайтекер недоуменно уставился на него.
– Ладно, – отозвался он неуверенно. – А с какого телефона?
– С одного из этих, – кивнул Шепард на ряд автоматов в вестибюле.
«Прямо здесь? На виду у всех?» – подумал Уайтекер. Он не понимал, что происходит. У Шепарда не в порядке кредитная карта?
Шепарду и самому не слишком нравилась мысль, пришедшая им в голову в последний момент, когда кто-то в отделении сказал, что разговаривать по гостиничному телефону опасно. Что, если у человека, которому они будут звонить, есть определитель номера? Звонок из отеля может вызвать подозрения.
Уайтекер огляделся:
– Не знаю… Здесь как-то неудобно…
– Сейчас я не могу предложить ничего лучше.
Открылась боковая дверь, ведущая в бассейн. Один из постояльцев прошел мимо, извинившись, и направился в ресторан «Честнат» при гостинице. Когда он скрылся за дверью, Шепард посмотрел на Уайтекера:
– Давайте поговорим в машине.
Они вернулись на стоянку и забрались в автомобиль Шепарда. Агент просверлил Уайтекера взглядом.
– Очень важно, чтобы вы позвонили сегодня, Марк, – сказал он.
ФБР требовалось доказательство того, что Уайтекер говорит правду.
– Хорошо, – кивнул Уайтекер. – Что я должен сделать?
Шепард вынул из кармана небольшой диктофон. Он выглядел как обычный кассетный магнитофон, но такие устройства имелись только у ФБР. К нему был подсоединен проводок с маленьким микрофоном.
– Прижмите микрофон к приемному концу трубки. На нем есть зажим, но прикреплять его к трубке не надо, просто держите микрофон рядом с ней, а я буду держать диктофон.
– Хорошо.
– У вас с собой номера телефонов ваших конкурентов?
– Да, есть. Я принес их.
Уайтекер достал листок с номерами. Шепард просмотрел их, и они обсудили, кому звонить и что говорить. Первой жертвой выбрали сотрудника компании «Киова хакко» по имени Масару Ямамото, или Масси, как называл его Уайтекер.
Открыв кейс, Шепард вынул документ с кодом FD-472 и объяснил, что это разрешение на запись телефонного разговора. Затем он вручил Уайтекеру документ FD-473 – разрешение на ношение записывающего устройства. Само устройство, добавил Шепард, он передаст в следующий раз.>{77}
Они вернулись в вестибюль. Шепард держал записывающее устройство, а Уайтекер, пристроив к трубке микрофон, набрал ноль.
Ему ответил оператор телефонной станции Иллинойса. Уайтекер заказал разговор с Японией, и его переключили на оператора «Эй-ти-энд-ти». Он продиктовал одиннадцать цифр кода и четырнадцать цифр нужного ему номера.
Мужской голос сообщил по-японски, что Уайтекер попал в фармацевтическое подразделение компании «Киова хакко».
– Хорошо, – отозвался Уайтекер. – Могу я поговорить с господином Ямамото?
Японец перешел на английский:
– Вы не скажете свое имя?
– Скажу. Я Марк Уайтекер.
Наступила пауза, во время которой играла легкая музыка.
Наконец Ямамото подошел к телефону.
– Слушаю? – произнес он на ломаном английском.
– Господин Ямамото?
– Да-да, я Ямамото. Здравствуйте. Как вы живете?
Они обменялись любезностями. Уайтекер извинился за то, что не сразу ответил на предыдущий звонок японца. Он сказал, что уезжал по делам и завтра опять уедет.
– На этой неделе связаться со мной практически невозможно, – сказал он.
