– Когда Шевирон стал сомневаться в моих словах, я признался, что все выдумал.
Шепард не стал высказывать мнения о выдумке Уайтекера. Он был опытным агентом и знал, что сотрудничающие с ФБР свидетели откалывают порой очень странные номера. Замешанных в преступлении может выбить из колеи любой разговор с агентом ФБР. Для пользы дела лучше не тыкать их носом в их вранье или неадекватное поведение.>{69}
И все же небылица Уайтекера об угрозах его дочери оставила в душе Шепарда неприятный осадок. Это было непонятно, совсем непонятно.>{70}
Следующая поездка Шепарда в Моуикву состоялась через два дня, 8 ноября. Это было воскресенье, и Пейсли решил составить ему компанию. Пора руководству взглянуть на этого Уайтекера и постараться понять, что им движет и можно ли на него положиться.
Они подъехали к дому Уайтекера в девятом часу вечера. Хозяин выскочил на крыльцо, взъерошенный и возбужденный, и стал настаивать, чтобы Пейсли обращался к нему по имени. Он устроил для агентов экскурсию по всему дому, показал оба гаража и похвалился своими автомобилями. В большом гараже на шесть машин Уайтекер остановился, положив руку на капот красного «феррари».
– Эту я купил совсем недавно, – сказал он. – По правде говоря, купил ее подержанной у нашего президента Джима Рэнделла. Он уступил мне ее по сходной цене.
Пейсли и Шепард восхищались автомобилем, гаражом и всем, что показывал Уайтекер, пока тот не привел в комнату рядом с бассейном. Марк поведал историю Старой усадьбы, вновь упомянув ее прежнего владельца Дуэйна Андреаса. Пейсли с интересом расспрашивал его об истории и архитектуре особняка. Шепард отмалчивался, предоставив начальнику подготовить почву. Наконец он решил перейти к делу и напомнил Уайтекеру о своей просьбе показать визитные карточки конкурентов АДМ, которые участвовали в сговоре о ценах на лизин.
– Да-да, вот они. – Уайтекер протянул ему пачку визиток.
Шепард, сев на кушетку, стал перебирать их. В основном попадались японские и корейские имена. Он переписал их в свой блокнот.
Тем временем Пейсли с Уайтекером стояли у раздвижных стеклянных дверей, ведущих к бассейну. Яркий свет прожекторов придавал окружающему изысканно-неземной вид. Пышный сад был в идеальном порядке. Даже сейчас, осенью, не видно было ни одного неубранного листочка. Обстановка была умиротворяющая и способствовала неспешной беседе. По крайней мере, так она действовала на Уайтекера. Ему было приятно присутствие SAC из ФБР. Он испытывал ощущение, что агенты помогают ему выполнить некую возложенную на него миссию.
Пейсли перевел разговор на расследование.
– Я знаю о том, что вы рассказали Брайану на днях, – начал он. – Мы благодарны вам за вашу готовность помочь и за вашу прямоту. У нас есть вопросы. Возможно, некоторые из них вам уже задавали, но я хочу быть уверенным, что мы все поняли верно и составили из ваших слов полную и законченную картину.
– Да, хорошо, понимаю, – отозвался Уайтекер.
Разговор тек свободно. Уайтекер рассказал о целой серии преступных сговоров.
– До апреля я и понятия не имел о коммерческой стороне дела в АДМ, – объяснил он. – Я занимался чисто техническими вопросами – производством лизина и тому подобным. Но в апреле меня вызвал Мик Андреас и сказал, что я буду работать вместе с Терри Уилсоном.
Уайтекер признался, что эта новость рассердила его. Уилсон руководил переработкой зерновых и ничего не смыслил в лизине. И вообще, с точки зрения Уайтекера, Уилсон был необразован, неотесан и способен лишь пьянствовать, сквернословить да играть в гольф. Уайтекер пытался отказаться, но Мик сказал, что для него это хороший случай изучить деловую сторону деятельности компании.
При первой встрече с Уилсоном, рассказывал Уайтекер, тот ничего не спросил ни о сотрудниках подразделения биопродуктов, ни о самом производстве. Его интересовали только конкуренты компании – их названия и насколько хорошо Уайтекер их знает.
– Спустя пару недель мы с ним полетели в Японию. Это была моя первая командировка как бизнесмена, а не как инженера. Я не знал, зачем мы едем, совершенно не представлял.
