– Да, – кивнула Манн.
– Как вы думаете, мне придется давать показания в суде?
– Не знаю, Марк, – ответила Манн. – Пока нельзя утверждать что-либо с уверенностью. Работайте как обычно. Будущее покажет.
Они беседовали еще минут пятнадцать, затем Мучник подытожил сказанное, напомнив Уайтекеру, что он должен подумать, как лучше защитить свои интересы и какого адвоката нанять.
– Это понятно, – ответил Уайтекер. – У меня есть на примете один.
На прощание Уайтекер произнес с улыбкой:
– Знаете, Джим, эта прическа – вы в армию собрались, или что?
Командир рейса 602 «Юнайтед эйрлайнз» выключил сигнал «пристегните ремни». Джон Хойт вынул из бумажника кредитную карту и снял трубку телефона в салоне самолета. Следуя инструкциям на маленьком экране, он вставил карту в щель.
Поездка в Вашингтон по вызову Луиса Фри обернулась гонкой с препятствиями. Не имея запаса времени, трудно выбрать подходящий рейс. Ближайшим был утренний, с пересадкой в Чикаго. Но Хойт с Киллэм могут опоздать на этот самолет.>{242}
К телефону подошла секретарша Стаки.
– Дон? Это Джон Хойт. Шеф на месте?
– Минутку.
Стаки взял трубку:
– Джон? Ну как?
– Мы сделали пересадку, Дон. Летим.
– Хорошо. Держите меня в курсе.
Положив трубку, Хойт посмотрел на часы.
Все планы полетели к черту. Фри хотел, чтобы они отчитались перед ним в девять утра, а в вашингтонском аэропорту они будут только около одиннадцати. Хойт подсчитал, что в Спрингфилд они вернутся всего за шесть часов до намеченного начала операции.
Он глубоко вздохнул. Явятся в последний момент.
Херндон и Шепард поглядывали на часы. Они с самого утра беседовали с разными агентами, разъясняя им их задачи, но общий инструктаж был назначен на 14.00. Агенты, съехавшиеся отовсюду, были готовы приступить к действиям. Даже погода была идеальной. Если переносить операцию, уйдет несколько месяцев, чтобы привести все в такую же готовность.
Нет, откладывать нельзя.
В Вашингтонском национальном аэропорту Хойт и Киллэм отстегнули ремни и поспешили к выходу. Багажа у них не было, но пришлось пережидать, пока схлынут плотные людские толпы. Они поспешили в очередь на такси. На часах было начало двенадцатого.
Наконец очередь дошла и до них.
– Штаб-квартира ФБР, – сказал водителю Хойт.
Тот тронулся с места.
Никаких вестей.
Херндон и Шепард нервно мерили шагами кабинет Стаки. Время инструктажа приближалось, а они все еще не знали, состоится ли операция. Было решено, что инструктаж проведут так или иначе и объяснят агентам ситуацию. Время не оставляло выбора.
В здании Гувера Хойт и Киллэм смогли наконец отдышаться. Назначенное им время давно прошло, и пришлось ждать, пока Фри освободится. Не больше двух часов, успокоили их.
Два часа.
Пора.
Группы агентов заполнили конференц-зал спрингфилдского офиса ФБР. Стаки вышел к трибуне.
– Хотим сразу предупредить вас, что операция может не состояться, – сказал он. – Директор еще не дал добро. Джон Хойт и Кейт Киллэм разговаривают с ним прямо сейчас.
Херндон снова взглянул на часы. Что-то долго они там.
– Разрешите мне поблагодарить вас всех за участие в сегодняшней операции. Это поистине знаменательный день для нашего отделения, – продолжил Стаки. Затем он предоставил слово Херндону и Шепарду, которые детально изложили всю последовательность действий.
Когда Хойт и Киллэм вошли в конференц-зал Фри, их ждали директор и несколько его заместителей. Спрингфилдские агенты хотели было сесть в конце длинного стола, но Фри поднял руку:
– Нет-нет, Джон. Садитесь оба рядом со мной.
Хойт и Киллэм заняли места рядом с Фри.
– Прежде всего, – сказал Фри, – я хочу поблагодарить вас за то, что вы приехали, хотя я вызвал вас в последний момент, а также прошу извинить за причиненные неудобства. Понимаю, что вы предпочли бы остаться в Спрингфилде и участвовать в подготовке операции. Расследование, которое вы проводите, действительно уникальное и очень важное. Пожалуйста, расскажите о нем.
Он обвел взглядом своих помощников.
– Кое-что следовало бы сделать уже давно, – произнес он со значением. – Но к этому мы вернемся позже.
Все напряглись и сидели молча. Киллэм казалось, что она слышит, как потеют эти люди.
