Инфернальный реквием - страница 5
– Все, хорош, – прошептал он, мысленно ставя крест на этом маршруте.
Как только Тайт полез вверх по груде отходов, нечто колючее вцепилось ему в лодыжку. Он инстинктивно прыгнул вперед, неуклюже приземлился с другой стороны кучи и по инерции немного пробежал. Затем, выхватив пистолет, крутнулся на месте, пригнулся и навел оружие.
Курган отбросов дрожал и трясся, как долго простоявший двигатель при новом запуске. В клубах черного дыма из живой массы вырвалось множество узловатых щупалец. Разбрасывая мусор по округе, отростки хлестали по земле, вереща и хныкая, словно от боли.
Нет, понял Тайт, когда дым немного рассеялся. Вопила не сама груда, а крупный мужчина, застрявший у ее верхушки. Пытаясь вырваться из хватки извивающихся щупалец, он лишь сильнее запутывался в клубке. Секундой позже Иона разглядел его лицо и осознал, что перед ним не человек – по крайней мере, уже давно не человек. Хотя искаженное тело жертвы сохранило антропоидные очертания, ее лицо безудержно разрослось в извилистое скопление опухолей и рядов кривых зубов, под которыми скрылись глаза. На искалеченном существе сохранились клочья комбинезона – формы рабочего в мануфактории.
Тем, кто просто умирал Ночью, еще везло.
– Ты следил за мной, – произнес Тайт, нутром чуя, что не ошибается.
Именно этот урод завывал, заметив Иону на площади, и с тех пор охотился на него. Когда Тайт полез на кучу отбросов, монстр наверняка подбирался к нему со спины, готовясь атаковать через пару мгновений.
– Не этой ночью! – дерзко крикнул Иона павшему городу. – Не здесь!
Он пронаблюдал, как ловец исчезает внутри колышущейся громады, которая, несомненно, выползла сюда с завода. Содрогнувшись в последний раз, куча отходов затихла. Тайт ухмыльнулся, взволнованный своим везением, – нет, чем-то большим, чем везение.
«Случайности происходят только с твоего позволения».
Эту фразу он тоже увидел в томе? Иона твердо знал, что нет, однако не сомневался: такие слова точно есть на одной из страниц. Они подходили книге.
Внезапно Тайту захотелось прочесть весь текст. Половину денег за находку ему заплатили вперед, но, возможно, том стоил дороже, чем вознаграждение, остаток которого Иона собирался получить этой ночью.
Он уже прикоснулся к книге, когда вдруг вспомнил Мину и замер. Даже в нынешнем смятенном состоянии ее приведут в ужас ереси, скрытые под обложкой. Если даже сестра не поймет смысла слов, то ощутит их неправильность.
«Но что, если остались только неправильности? – возразил Иона. – Или всегда были только они?»
Нет, это наверняка ложь. Такое невозможно в мире, где еще живут чистые душой люди вроде Мины. Тайт отдернул руку от тома: до условленного места встречи было еще далеко, и ему не стоило медлить.
– Это ради нее, – повторял Иона, продолжая путь. – Все ради нее.
Но теперь ему казалось, что заверения утратили силу.
Тайт никогда еще не забирался так далеко. Он углубился в окраинные трущобы у закругленной оболочки купола, где хибары высились кривыми рядами, словно дом из кубиков, выстроенный недоразвитым ребенком. Возведенные наобум башни кренились к соседкам, превращая проулки внизу в тесный лабиринт.
«А вот здесь город умирал всегда, – рассудил Иона. – Просто ждал, когда остальной улей к нему присоединится».
В узких проходах мерзко пахло. Разложение миновало только Благословенных Проклятых, а вот миллионы тех, кто позднее сгинул во время бунтов и их подавления, устроенного остатками властных структур, или медленно угас от болезней и голода, гнили быстрее, чем их успевали сжигать. Да, весь Карцерий провонял смертью, но Тайт прежде не ощущал такого смрада, как здесь. Иону обволакивало нечто дурманящее, влажное, почти осязаемое.
И при этом он нигде не замечал трупов.
«Грят, они встают иногда, – однажды заявил ему Фори, напарник по патрулю. – Забывают Ночью, что померли».
Тайт в такое не верил. Он навидался всяких бредовых картин, но трупы оставались трупами даже после Падения. Если нарушится это правило, все вокруг утратит смысл.
– Не думай о них, – велел себе Иона, однако для успокоения слов не хватило. Только не здесь.
