– Gracias, amigo!
– Вы уцелели в своей первой схватке с Камозоцем, доктор Джонс. Tiene mucho suerte.
– Похоже, он не любит незваных гостей. – Тут Инди вспомнил о Бернарде и сел. – Вы не пострадали, доктор Бернард?
Профессор возлежал на спине, отдуваясь и пыхтя после инцидента.
– Джонс, вы едва меня не прикончили! – обрушился он на Инди. – Попомните мои слова, вы еще за это заплатите!
С этими словами он перекатился на живот и пополз в соседнее помещение. “Потрясающе, просто потрясающе!” – отметил про себя Инди. Бернард клянется отомстить и сам же лезет в очередную западню. Как он, черт побери, намерен выбираться отсюда?
Инди осторожно двинулся вдоль края провала к вертящейся двери. Первым делом он увидел наружную стену старой пирамиды, вокруг которой выстроили более новую, затем заметил невысокое отверстие, ведущее внутрь, прополз туда и обнаружил Бернарда, стоящего в центре пирамиды и пристально разглядывающего массивный каменный саркофаг, покрытый резными барельефами. Откуда-то сверху в камеру просачивался рассеянный свет. На полу лежало несколько скелетов – должно быть, слуги, погребенные живыми заодно со своим господином.
– Джонс, это саркофаг властителя Позднего Классического периода. Он по-прежнему запечатан. – Голос Бернарда, указывающего на барельефы, дрожал от волнения. – Я уверен, что там масса бесценных находок. Вы только вообразите!
Инди был не менее того изумлен внезапной сменой настроения Бернарда от мстительной ярости к словоохотливым восторгам по поводу открытия. Бернард пользовался репутацией осторожного человека, вознесшегося на нынешнюю высоту благодаря тому, что агрессивно льстил полезным людям, ни разу не оскорбив ни одного из них. Но за последние пять минут он выказал свою истинную натуру ярче, чем почти за год знакомства с Инди.
Через мгновение Бернард овладел собой; к нему вернулась обычная напускная невозмутимость. Откашлявшись, он расправил плечи.
– Простите за случившееся. Полагаю, я вел себя несдержанно.
– Ничего страшного. Это грандиозное открытие, но…
– Да! Мы можем узнать здесь очень многое. На сей раз мы побили huaqueros. Нам воистину везет.
– Не так уж и везет, – вставил Инди. – Мы в ловушке.
– Что?
– То, что я пытался показать вам перед тем, как обрушился пол. Туннель заперт.
– Боже милосердный! – пробормотал Бернард.
– Камозоц поймал нас, – раздался у них за спинами голос Эстебана.
– Я не суеверен, мистер, – огрызнулся Бернард, искоса оглянувшись через плечо. – Мы выберемся отсюда.
– У вас есть какая-нибудь идея? – осведомился Инди.
Бернард указал в сторону вершины пирамиды. Инди обратил внимание, что профессор с трудом сохраняет свою спокойную, властную манеру поведения.
– Откуда-то оттуда просачивается свет. Мы позовем на помощь, и нас откопают.
Инди посмотрел на узенькую лестницу, ведущую под потолок пирамиды, находящийся в пятидесяти-шестидесяти футах над головой.
– Давайте-ка посмотрим, нельзя ли подняться туда.
Бернард с прищуром оглядел лестницу.
– Ступайте первым. Похоже, вы разбираетесь в подобных вещах получше меня. Я еще ни разу не попадал ни в какую западню.
Пропустив насмешку мимо ушей, Инди дал знак Эстебану взять факел и идти следом. Каменные ступени были очень круты, словно майя – раса длинноногих людей. На самом же деле все обстоит в точности наоборот, что ставило первых исследователей в тупик. Популярная гипотеза гласит, будто пирамиды построены в древние времена иноплеменными гигантами, но она несправедлива к майя. Инди по вкусу пришлось более простое объяснение – лестницы храмов строились подобным образом, дабы подчеркнуть, что возвышение до царства духа – путь крутой и трудный, и одолеть его нелегко.
По мере восхождения ступени становились все более скользкими. Узкая лестница по бокам круто обрывалась вниз.
– Смотрите под ноги! Тут наслоения черной сальной слякоти!
– Я ее по запаху чую, – откликнулся Бернард.
Почти на полпути к вершине лестницы Инди вдруг услышал мягкие хлопки. Задрав голову, он разглядел промелькнувший мимо темный силуэт, потом другой.
– Murciйlagos? – окликнул его Эстебан. – Летучие мыши, да?
